Дорога на Аннапурну
Шрифт:
Я сразу вспомнила свою подругу Таньку:
— Ноги совсем уже больные, — она мне заявила, — а сердце юное, как не знаю что!..
И девяностолетнюю бабу Катю — та часто впадала в глубокую задумчивость, молчит-молчит, а потом скажет как отрежет:
— И в землю не хочу, и в печку не хочу!
— Знаешь, — она признавалась, — какой у меня в жизни был самый счастливый момент? Когда мой муж Миша сделал мне предложение:
«Катя, — сказал он мне, — выходи за меня замуж!»
Вот и у меня это самый счастливый момент, когда Лёня сказал:
— Я буду любить тебя до твоего последнего вздоха!
Он надел клетчатый
Пьем чай, беседуем на разные темы, а он не просит и не просит. Я уже сижу как на иголках. Ему пора уходить. Мы вышли в коридор к лифту. Я говорю:
— Ну, что ж ты?
— Чего? — спрашивает Леня.
— Руки-то не попросил?
— Ах да! — говорит он. Вернулся и говорит:
— Я забыл попросить руки вашей дочери!
— …А ноги? — спрашивает моя мама.
Внезапно лес окончился — и нам открылись горные гималайские гряды. Некоторые хребты уже почти казались вровень с нами. Мы так этому обрадовались, что вынули фотоаппарат и только хотели сфотографировать Никодима с местными деревенскими детьми, которые у нас выпрашивали конфеты и шариковые ручки, как тут в объективе возник страшный черный старик. Он стал размахивать острым кривым ножом перед нашими носами, в левой руке он держал ухо вола! И при всем при этом хрипло кричал:
— Сфотографируй меня! Сфотографируй!..
10 глава
Следы снежного человека
К ночи мы добрались до первой стоянки. Это было счастье, поскольку внезапно из-за поворота выплыла грозовая туча и накрыла нас с головой. Хлынул такой ливень, что перед ужином мы руки с мылом помыли под дождем.
Нашим первым пристанищем оказалось бунгало из досок, покрытое тростником, поделенное на крошечные клетушки. Еще была кухня, где готовился так называемый рис на огне — в том смысле, что плитки не было, а кроме риса — в доме хоть шаром покати!
«На веранде» при свете керосиновой лампы уже сидели, ожидали рис двое шотландцев — звали их Скотт и Ричард. Рослые, крепкие, с большими ладонями, такие молодцеватые парни! Им хорошо бы шотландский виски рекламировать. А они пустились в Гималаи на поиски йети!
Ричард и Скотт склонились над картой, и оба по переменке водили указательным пальцем по красной линии пунктира: видимо, ею у них был отмечен путь миграции снежного человека в районе Аннапурны.
Лёня с ними разговорился, и те ему рассказали, что все надежды возлагают на Скотта, поскольку он в детстве ездил с отцом на рыбалку на озеро Лох-Несс и видел своими глазами Лохнесское чудовище. По шотландскому поверью, это приносит удачу в научных изысканиях. А во-вторых, профессор Роберт Хилл, прозектор Лондонского зоологического общества, который еще в пятьдесят втором году участвовал в Гималайской экспедиции, — он лично записал голос йети на пленку, научил Скотта имитировать крик самки, призывающей самца.
— Не верите? — спросил Ричард. — Ну-ка, Скотт!..
— Стоп-стоп-стоп! — сказал Лёня. — Никаких криков самки! У нашей экспедиции совсем другие цели, и мы бы не хотели…
Он
Поэтому Лёня и слушать не стал их рассказы, как кто-то когда-то увидел, что мохнатый великан спустился с высоких хребтов и мягко зашагал по снегу около стен монастыря Тхьямбоче близ Эвереста. А слишком напуганные, чтобы рискнуть рассмотреть его поближе, монахи столпились в кучу, били в барабаны и цимбалы, трубили в раковины, пока он не скрылся в ближайших зарослях. На южных склонах Канченджанги маячил таинственный темный силуэт с человеческими очертаниями, на нем не было никакой одежды — фигура отчетливо вырисовывалась на снегу, держалась совершенно прямо, изредка нагибаясь, чтобы выкопать корни карликовых рододендронов. В районе Аннапурны часто встречают следы на снегу, похожие на босые человеческие ступни, причем отпечатки пяти пальцев и подъема четкие, а пятки — расплывчатые и неясные.
— Кое-кто считает, и это авторитетные специалисты по животному миру в Гималаях! — возмущался Ричард, — что за снежного человека принимают рыжего гималайского медведя или крупную человекоподобную обезьяну из горного леса, которая от нечего делать забралась в зону альпийских лугов! А наш знакомый английский антрополог вообще заявил: «Что бы вы ни увидели в Высоких Гималаях, ничто не может быть принято всерьез, так как любой из нас, перешагни он за три с половиной тысячи метров, становится немного помешанным, и его начинают одолевать видения!»
Как вам это нравится???
— Присоединяюсь к мнению ученого светила! — сказал Лёня, увидев притороченные к рюкзаку Скотта скрученные веревки. Он мне потом признался, что подумал, мол, это у них арканы для поимки снежного человека.
Мы-то знаем, какие бывают «исследователи» с арканами и капканами.
Кстати, я им всерьез увлекалась, снежным человеком. Реликтовый гоминоид его называют или по-латински хомо троглодитус — старинное человекообразное существо, которому якобы не удалось превратиться в человека.
А может, он мог, но не захотел? Может, он тогда еще предвидел, что из этого превращения не выйдет ничего такого, к чему уж так, очертя голову, надо всем без разбору стремиться?
А только путником стал, вечным странником и наблюдателем.
Мало кто видел его, больше рассказывают о тихом ночном хрусте веток и утром — следах на снегу. Но сотни вполне авторитетных источников свидетельствуют о том, что снежный человек — бессловесный, незлобивый, какого-то на редкость несовременного вида, живет и живет с нами под одним небом. О диком лесном человеке упоминается в Библии и Коране. В старозаветном китайском медицинском атласе есть рисунок шерстистого существа, но сказано, что это «особый вид медведя, имеющего облик человека».