Дорога на малолетку
Шрифт:
— Ну и х…й с ним, нам больше достанется, — довольно произнес Дон. — По ноль семь на рыло, вообще ништяк.
Жека посмотрел на него и сказал, улыбнувшись:
— Ладно, пошли салат доделывать.
Димон шел по улице и со злостью швырял в стены домов камни, которые попадались на ходу. Состояние его было такое, что все прохожие обращали на него внимание. Некоторые оборачивались даже и еще долго смотрели ему вслед. Хватая очередной камень, Димон делал зверское лицо и изо всех сил кидал камень в стену, сквозь зубы злобно
— На, сука!
Некоторые прохожие, кто оказывался на примерной траектории камня, с испуганным видом отскакивали в сторону и крутили пальцем у виска. И только один дедушка подошел и поинтересовался с озабоченным видом:
— Сынок, ты не болен? Может, помощь нужна?
— Не надо мне ниче! — нервно ответил Димон и выдернул руку, которую пытался взять дедушка в знак поддержки.
Старик еще долго смотрел вслед Димону сочуствующим взглядом. Проходящая мимо него женщина кивнула на уходящего Димона и спросила:
— Пьяный что ли?
— Да не, трезвый, — покачав головой, ответил дедушка. — У него слезы на глазах.
В это время раздался звон разбитого стекла. Очередной камень, кинутый Димоном в стену, угодил в окно. Женщина охнула и покачала головой.
— Это ж надо, а? Вот так и знала, что разобьет.
Димон даже не обратил внимания, что разбил стекло. Он подобрал очередной камень и, кинув в стену, завернул за угол и исчез.
— Может, серьезное что случилось у него? — спросил дедушка.
— Да какой там? С девкой своей поссорился, наверное, — с важным видом ответила женщина и пошла дальше.
Димон, зайдя во двор своего дома, увидел возле лавочки какую-то палку. Он сразу схватил ее и стал со злостью бить ею изо всей силы по лавке, постоянно повторяя злобно: — На тебе! На, сука! На!
Виталий с Доном и Жекой допивали уже последнюю бутылку. Разлив остатки спиртного по бокалам, они уселись удобнее и уже не торопясь цедили вино как истинные аристократы, тогда как первые две бутылки выпивали по привычке почти залпом. Все были уже изрядно навеселе, за исключением Виталия, который только делал вид, что смеется вместе со всеми. Сам же он в этот раз старался не хмелеть, больше закусывать. Съел почти всю еду со стола. И ждал того момента, когда Жека будет уже изрядно пьян, чтобы можно было его разговорить. Сейчас, когда все три бутылки были уже пусты и оставалось только то вино, что было у них в бокалах, этот момент казался наиболее подходящим. Жека расслабленно сидел в кресле с бокалом в руке, закинув ноги на край стола. И с удовольствием рассказывал, как он кувыркался в постели с одной студенткой из пединститута. Дон слушал его с искренней улыбкой на лице, потому что, надо отдать должное, рассказывал Жека действительно красиво. Не столько интересным был сам рассказ, но как он звучал из уст Жеки, было занимательно. Виталий же слушал с полуулыбкой, и то натянутой. Он просто надел ее, эту улыбку, как маску, и молча ждал, когда закончится этот рассказ, чтобы вставить свой вопрос. Потому что ждать, что Жека сам начнет рассказывать про это, было уже нельзя. Вина в бокалах оставалось немного, а как оно закончится, они еще посидят, пока не выкурят по сигарете, и пойдут на улицу. Поэтому, как только Дон рассмеялся над последними словами Жеки, что девушка побежала по коридору голая, Виталий сразу спросил с улыбкой:
— А эту вот, помнишь, ты тогда рассказывал на медовской общаге, как засадил? Юле этой… Она ни х…я хоть была? Или целка была неумелая?
— Какая Юля? — спросил Жека со сразу
Виталий старался не подавать виду, что вопрос серьезный, и потому растянул рот в улыбке еще шире. Но, то ли глаза его выдавали, то ли Жека сам заподозрил что-то, но его улыбка уменьшалась как раз пропорционально растягивающейся улыбке Виталия, который опять спросил:
— Ну, эту вот, подругу Олину. Не помнишь, что ли? Ты ж еще тогда рассказывал, как ей засаживал…
— А-а, эта… — Жека явно сделал вид, что только сейчас понял, о ком идет речь. — Ну и че я говорил? Ну засадил и засадил. Че в этом такого-то, бл…дь?
С лица Жеки уже окончательно слезла улыбка, и он смотрел уже серьезно. Видя это, Дон тоже перестал улыбаться и спросил, смотря то на Виталия, то на Жеку:
— Че-то я не понял ни х…я, за кого вы говорите? Че-то разговор тут, я смотрю, серьезный какой-то пошел.
— Да какой на х…й серьезный-то? — попытался отшутиться Виталий, не переставая улыбаться. — Я просто спросил за телку, которую он тогда рассказывал, как отъе…ал. Че, не помнишь, что ли, Дон? Или тебя не было тогда?
— Да х…й его знает, — недоуменно ответил Дон, но все же опять начал улыбаться. — Он каждый день их е…ет новых и постоянно рассказывает. За кого вы говорите, х…й его знает. Просто я смотрю, Жека че-то серьезный такой стал сразу. Вот я и спросил… — он повернулся к Жеке и спросил: — Ты че такой сразу стал?
— Какой я стал? Нормально я все, — отмахнулся Жека, но вид его оставался серьезным. Он поставил бокал на стол и, поднявшись с кресла, спросил у Виталия: — Так это че, Димон из-за телки этой домой ушел? Вы там за нее базарили, пока мы закусон готовили?
— Да не, это я так просто, вспомнил, — попытался опять с улыбкой отшутиться Виталий. — Ты же рассказывал щас за телку эту, вот я и вспомнил че-то…
— Да хули ты мне тут рассказываешь, — резко перебил его Жека и нервно заходил по комнате. — Вспомнил он сейчас только… Вы еще там про нее вспомнили, так бы он не ушел ни х…я, не попрощавшись даже.
— Э-э, вы че гоните, пацаны? — перестав улыбаться, недоуменно спросил Дон. — Хули вы из-за телок каких-то… Еще подеритесь, бл…дь, здесь… На х. й это надо вам?
— Так вот я и говорю постоянно, — тут же подхватил Жека. — На х. й из-за телок грызться между собой? Отъе…ал и отъе…ал… Они и созданы, на х. й, для того, чтобы их е…ать…
Разговор перешел на повышенные тона, и Виталий тоже громко сказал:
— Да а я че, против что ли?! Их и надо е…ать!
— Ну а хули он тогда сорвался?! — махнув рукой в сторону двери, спросил Жека.
— Да он просто сорвался, я же говорил! Вспомнил, что опаздывает на автобус, и сорвался! — настаивал Виталий.
— Да не пи…ди, бл…дь! — нервно махнул рукой Жека и вышел из комнаты.
Виталий подумал, что он пошел на кухню за ножом, и стал искать глазами что-нибудь подходящее, чтобы защищаться. Дон недоуменно посмотрел на него и спросил:
— Вы че гоните, я не пойму?
— Да нормально все, — ответил Виталий и, поставив бокал на стол, взял в руки пепельницу.
Это оказался единственный тяжелый предмет в комнате, которым можно было защищаться. И то, если Жека будет с ножом, то эту пепельницу можно будет только метнуть в него, стараясь попасть в голову. Но звуки Жеки раздались не из кухни, а из его комнаты, там двигались ящики его письменного стола. Виталий сразу сообразил, что Жека смотрит, не видели ли там его самодельную порнографию. И когда раздались его приближабщиеся шаги, Виталий быстро поставил пепельницу обратно на стол. Дон недоуменно смотрел на него, но промолчал.