Дорога скорби
Шрифт:
– Йоркшир. Они совещались, яростно указывая вверх и вниз по улице, а я стоял, склонившись к детям и молил о том, чтобы меня не заметили.
Автобус приехал, когда машины еще стояли там. Из него вышли четыре человека. Ожидающие, включая меня, зашли. Я сопротивлялся искушению посмотреть в окно, пока автобус не тронулся с места, а после этого с облегчением убедился, что два человека возле машин все еще разговаривают.
Я не имел ни малейшего понятия, куда идет автобус. Да и какая разница? Мне нужно было убраться подальше. Я заплатил
Мирный городок Фродшем в Чешире, суббота, люди во второй половине дня идут по магазинам. Я чувствовал себя оторванным от этой жизни, даже не знал, который час, потому что часы с металлическим браслетом, которые я обычно носил на левой руке, остались, как я предполагал, в кабинете Йоркшира.
Автобус на остановках медленно заполнялся народом. Корзины для покупок, сумки. Болтовня. Куда я еду?
Как оказалось, маршрут заканчивался у железнодорожной станции в Ранкорне, на полдороге к Ливерпулю, откуда шли поезда на север, а мне надо было на юг.
Я вышел из автобуса и прошел на станцию. В пределах видимости не было ни фургона "Топлайн фудс", ни "Мерседеса", ни "Роллс-Ройса", что не означало, что Эллис и Йоркшир не подумали об автобусах и поездах. На станции Ранкорн я не чувствовал себя в безопасности. Через четыре минуты должен был прийти поезд до Ливерпуля, так что я купил билет и сел на него.
Ощущение нереальности происходящего не исчезало, равно как и привычное нежелание просить помощи у местной полиции. Они не одобряют посторонних детективов. Кроме того, если я влипаю в неприятности, я считаю, что в состоянии выпутаться из них своими силами. Норманы Пиктоны встречаются редко.
Более того, в Ливерпуле меня могли счесть местным парнем, который предал свои "корни".
В Ливерпуле на станции я изучил расписание поездов, идущих на юг. Экспресс на Лондон, подумал я, потом обратно в Ридинг и на такси в Шелли-Грин, дом Арчи Кирка.
Но в ближайшие часы экспресса не было. Куда же еще?
Для того чтобы поверить в невероятные слова, понадобилось время: Ливерпуль – Борнемут, отправление в 3.15. Медленный поезд, который тащится на юг до Пролива, со множеством остановок по дороге... А одна из этих остановок – Ридинг.
Я побежал из последних сил. Большие часы показывали уже 3.07. Когда я забрался в последний вагон, раздался свисток. Проводник помог мне и закрыл дверь. Колеса завертелись. У меня не было билета, я задыхался, но это было чудесное избавление. Это чувство продержалось только до первой остановки, которая, к моему ужасу, оказалась Ранкорном.
Счет сравнялся. Все страхи мигом вернулись. Я окаменел и сидел неподвижно, как будто меня могло выдать малейшее движение.
Ничего не произошло. Поезд потихоньку тронулся. На платформе одетый в синее охранник "Топлайн фудс" говорил по радиотелефону и качал головой.
Крю, Стаффорд, Волверхэмптон, Бирмингем, Ковентри, Лемингтон-Спэй, Банбэри,
Дорога заняла четыре часа. За это время напряжение несколько ослабело. На каждой остановке страхи воскресали, хотя я и твердил себе, что это нелогично. Огромным гаечным ключом можно убить неожиданно... Не будь дураком, говорил я себе. Между Ранкорном и Крю я купил у кондуктора билет, но каждое его следующее появление, когда он проверял билеты, заставляло сжиматься мое сердце.
Стемнело. Поезд гремел и катился в царство ночи. В Ридинге было множество такси. Я в безопасности доехал до Шелли-Грин и позвонил в дверь Арчи Кирка. Дверь открыл он сам.
– Привет, – сказал я.
Он уставился на меня, потом с трудом произнес:
– Мы почти потеряли вас.
Арчи провел меня и гостиную и сказал:
– Это он.
Они все были там – Норман Пиктон, Дэвис Татум, сам Арчи и Чарльз.
Я остановился на пороге. Я не имел понятия, как выгляжу, но на их лицах отразилось потрясение.
– Сид, – сказал Чарльз, который опомнился первым и встал. – Хорошо. Отлично. Входи и садись.
Степень его заботы всегда была мерой тревоги. Он настоял, чтобы я сел в удобное кресло. А сам занял жесткое. Он попросил Арчи принести бренди и налил мне полстакана обжигающего напитка.
– Пей, – скомандовал он, протягивая мне стакан.
– Чарльз...
– Выпей. Потом поговорим.
Я подчинился, сделал пару глотков и поставил стакан на стол рядом с собой. Чарльз твердо верил в живительные свойства алкоголя, и я подтверждал это довольно часто.
Я вспомнил, что на мне все еще вязаная шапка, и снял ее. Это несколько успокоило их, потому что мой облик стал более привычным.
– Я был в "Топлайн фудс", – сказал я. Я плохо себя чувствую – что же со мной такое?
– Вы разбили лицо, – сказал Норман. А еще у меня болело все тело от моих отчаянных трюков дзюдо. Голова была тяжелой, рука опухла и саднила после развлечений Эллиса. С одной стороны, я был жив и дома и реакция была вполне нормальная, но я не должен был падать в обморок.
– Сид! – резко сказал Чарльз, протягивая руку.
– А... да. Так вот, я был в "Топлайн фудс".
Я выпил еще бренди. Слабость немного отступила. Я уселся в кресле поудобнее и собрался.
– Давайте по порядку, – сказал Арчи, но голос его звучал неуверенно. Я улыбнулся.
– Там был Оуэн Йоркшир. Еще там был лорд Тилпит. И был Эллис Квинт.
– Квинт! – воскликнул Дэвис Татум.
– Ага. Ну... вы просили меня выяснить, не стоит ли за делом Квинта какая-нибудь крупная фигура. Ответ – да, стоит, но это сам Эллис Квинт.
– Да он же просто плейбой, – возразил Дэвис. – А этот Йоркшир? Он становится известен.
Я кивнул.
– Оуэн Клифф Йоркшир превращается в крупную фигуру.
– Что вы имеете в виду?
Мне было больно. До сих пор я почти не замечал утомления и боли. Победа сейчас, плата потом.