Дорога сквозь мёртвую и живую
Шрифт:
Караван и охрана у израильтян были поменьше, но зато охрана из иудеев. Три десятка иудеев – большая сила.
Так вот получилось, что был это для мадианитян счастливый случай. Подарок Бога. В первом же оазисе караван ждала засада амаликян.
Почти вся охрана, нанятая через человека Мусы, исчезла ещё до начала боя. Остались, может быть, с десяток бойцов, да купцы со слугами. Если бы не израильский караван с охраной из иудеев, им бы не отбиться.
И ведь ждали именно их. Больно небольшой отряд напал. На них бы хватило,
Вот так и получается. Что они пойдут через этот оазис, знал только Муса. Вернувшись домой, узнали, что был это не единственный случай. Только им повезло. А другим нет. Те другие сгинули в пустынях. Сгинули все, кто нанимал Мусу для гаданий и других жреческих служб перед походом.
Шум среди купеческого люда большой поднялся. Хоть и неохота с Иофором связываться, но и спускать такое с рук никто не собирался.
Но, пока они бурлили, Муса исчез. Жена, дети остались у Иофора, а сам как в воду канул. Думали даже, что прибил его кто-то. Может, и сам Иофор команду дал. Ведь позор-то ему какой.
А Муса вот где, оказывается, пристроился. Хотя ожидать можно было. Не секрет, что Иофор и Корей – друзья со студенческих лет.
Во время рассказа мадианитянин всё больше и больше накручивал себя и закончил почти в истерике.
– У меня брат во время схватки с амаликянами погиб. Как же я такое простить могу? Своими руками готов гадину удавить!
Да, интересные вещи рассказал мадианитянин. Хотя мне это без разницы. И Мусу я этого не знаю, да и купец мне этот вместе с братьями и сотоварищами никто.
Своими руками удавлю! А чего же не удавил? Муса только что через таверну прошёл. Кинжал на поясе висит. Доставай и режь, если голыми руками не приучен. Левитов боишься? А там с Иофором связываться не хотелось? Бурлить бурлили, а вот взять и прирезать – никого не нашлось.
И опять, мне-то какое до этого дело? Мадианитянину я это, конечно, не сказал. Я ему это подумал.
Посидели ещё, помолчали. Купец продолжил:
– Послушай, Осия, сколько возьмешь, чтобы прикончить этого ублюдка? Но чтобы с пытками. Чтобы мучился долго.
Я продолжал молчать. Как будто не слышал вопроса.
Купец тоже замолчал. Потом сказал:
– Извини. Купец я. Даже здесь готов торговаться. Осия, прошу тебя, убей Мусу, сына Рагуила. Убей плохой смертью. Я и мои друзья-купцы заплатим, сколько скажешь.
Так уже лучше. Так я говорить могу.
– Давайте перенесем этот разговор на завтра. Завтра я буду знать, могу я принять Ваш заказ или нет.
Мы ещё посидели недолго. Молча.
– Что ж, завтра так завтра. Извини, я пойду.
Мадианитянин поднялся и пошёл к выходу. Вид у него был очень невесёлый. Понять его можно. Я всех понимаю. Ещё Захри говорил, что я очень понятливый.
Появился Ор и замахал мне рукой. Я встал и пошёл к нему. В зале воцарилась полная тишина. Слышно, как муха
В дверях возник один из левитов, оставшихся во дворе. Он-то откуда узнал, что что-то может случиться? Остальные продолжали сидеть, как и прежде, полностью расслабившись. Только чуть изменили позы. Да командир сместился ближе ко входу в заднюю комнату. Видно по всему, очень не хотелось ему, чтобы я туда вошёл. Не положено мне туда.
Хороши волкодавы. Одиннадцать левитов, это тебе не толпа пацанов из военной школы. Тут даже Захри бы не справился. Они тоже много чего умеют. Один на один я бы, наверное, даже командира уделал. Но с такой командой и амок не поможет. Это тебе не гиен в саванне крошить.
Опасность, смертельная угроза со всех сторон. Трое у входа в заднюю комнату. Двое у главного входа. В дверях один. Командир. Четверо бойцов во дворе в полной готовности. Нет, не потянуть мне.
Надо же, такой переполох из-за пацана. А ведь уважают. Халеф говорил – от хорошей драки грешно отказываться. Шансов, правда, немного. Но схлестнуться с целым отрядом левитов – это ж честь какая.
И уже пошла тёплая, душная волна. Хорошо, что Ор здесь. Я, правда, уже и сам могу останавливаться, но с Ором как-то спокойнее.
Ор сделал мне рукой знак стоять. Мне что? Как прикажут: стоять, так стоять; идти, так идти.
Ор что-то тихо сказал командиру, и тот не торопясь отошёл в сторону. На меня даже не взглянул. Молодец. Я это как профессионал говорю.
Ор снова махнул мне рукой. Ну что ж, идти, так идти. Вообще-то я драться не люблю. Так получается, что никогда бы мне до Корея не добраться без Ора.
Ор подождал меня в дверях, отодвинул полог и прошёл в комнату для особых гостей. Я за ним.
Я в первый раз попал в эту комнату. На полу расстелен роскошный ковёр работы ткачей Дана с очень сложным орнаментом. Такие же ковры висят на стенах.
На коврах развешено оружие. Бронзовые мечи работы мастеров из разных стран, копья и луки из рогов антилопы. В центре каждой стены висит знаменитый шестиугольный щит иудеев, тяжёлый боевой посох из дерева сикким и праща. Полное боевое снаряжение воина Иуды.
Вдоль одной стены на постаментах расставлены золотые статуэтки животных – тотемов израильских племён. Очень красивая работа. Кузнецы-иудеи постарались. Змей – тотем Дана; буйвол – тотем Рувима; конечно – лев иудеев; серна – Неффалима. Это то, что мне удалось разглядеть. Остальные должны быть там же.
А вот мангусты наверняка нет. Подумал: разбогатею и подарю Ору статуэтку мангусты.
В дальнем углу комнаты накрыт низкий стол из красного дерева. Вокруг стола разбросаны курпачи – тонкие разноцветные одеяла и кожаные подушки. Наверняка работы тех же мастеров из племени Дана. Я не специалист по интерьеру, но и я понял, что стоит это сумасшедшие деньги.