Дорога смертников
Шрифт:
– Каким ты хочешь меня увидеть, Бел?
– все тем же проникновенным шепотом осведомился, наконец, гость.
– Одером. Таким ты мне нравишься больше.
– Как скажешь...
– темнота под капюшоном на мгновение шевельнулась, а потом резко сгустилась, обозначив твердый волевой подбородок, болезненно выпирающие скулы, тонкие губы, алым цветком выделяющиеся на поразительно бледной коже. В ту же секунду он стремительным движением поднял руки, отчего у Ивера едва не сорвался с ложа заговоренный болт, так же быстро откинул капюшон и выжидательно
– Так лучше?
– спросил Одер почти нормальным голосом, в котором змеиное шипение едва ощущалось.
Белка спокойно кивнула.
– Да. Так ты хотя бы похож на настоящего. Зачем пришел?
– След ваш увидел.
– Врешь, - будничным тоном заметила Гончая, бесстрашно изучая его неестественно бледное лицо.
– Запах учуял, верно?
Одер раздвинул губы в неестественной улыбке, и только тогда Стрегон подметил, насколько же сильно выделяются среди нечеловечески острых зубов верхние клыки. А поняв, на кого наткнулся, судорожно сглотнул.
– Нервные они у тебя, - скупо заметил пересмешник, мельком взглянув на людей. Потом выразительно покосился на эльфов и непроизвольно облизнул алые губы.
– И славные. Особенно вон те, с ушами.
– Они мои, - слегка напряглась Белка.
Одер неохотно кивнул.
– Я вижу.
– ВСЕ мои, - настойчиво повторила она, и пересмешник с сожалением отвел взгляд от Тирриниэля.
– Жаль, - прошелестел он разочаровано.
– Мне бы хватило их надолго. Особенно вон того, постарше. Дивный нектар, да еще приправленный магией... выдержка почти полторы тысячи лет...
Гончая нехорошо прищурилась.
– Он мой, Одер. Ты ведь знаешь: я не отдаю своих на прокорм.
– Знаю, конечно.
– Но все равно явился?
– Да, - пересмешник неподвижно уставился на ее красивое лицо. Какое-то время просто смотрел, не двигаясь и почти не дыша, а потом с видимым наслаждением потянул ноздрями воздух и прерывисто вздохнул.
– Ты пахнешь все так же хорошо, Бел. Я просто не мог не прийти.
– Все надеешься, что когда-нибудь повезет?
– хмыкнула она.
– И для этого детишек с собой прихватил? Думаешь, попробовать справиться с нами втроем?
Стрегон заметно вздрогнул, краем глаза подметив какое-то движение сбоку. Правильно понял причину, по которой дернулся живой мертвец, и моментально подал знак побратимам сомкнуться вокруг эльфов. После чего загородил собой Мастера и вытащил из-за пояса кинжал с серебряной насечкой.
– Так как нас-с-чет твоих деток, Одер-р?
– вдруг прошипела Белка, мигом уподобившись дикой кошке и изготовившись к броску.
– Ты ведь для этого их с-сюда вз-зял? Думал, справиш-шься со мной? Одолееш-шь легко?
– Нет. Я не велел нападать, - торопливо отступил пересмешник.
– В с-с-самом деле?
– Да. Они - просто сопровождение.
– Тогда пус-сть выйдут на с-свет, чтобы я их увидел!
Одер, неотрывно
– Молодые... но уже оч-чень с-с-ильные, - одобрительно проурчала Белка, коротко оглядев пересмешников.
– Неплохая попытка, Одер. Лучш-ше, чем в прошлый раз. Значит, все еще питаешь надежду?
У Одера на мгновение полыхнули алым пламенем глаза, но почти сразу погасли. А когда он снова заговорил, в тихом голосе зазвучала странная боль.
– Нет, Бел. Ты всегда оказываешься быстрее. Тебя очень сложно застать врасплох.
– Тогда зачем ты сюда явился?
Пересмешник со вздохом вытянул перед собой ладонь, на которой стальными крючьями блеснули пять неимоверно длинных и очень острых когтей. Затем разжал кулак и кивнул на арбалетный болт, на кончике которого запеклась крохотная капелька крови.
– Я нашел это прошлой ночью возле Кордона. На западе. Один единственный след... но я не мог не прийти. Ты ведь знаешь.
– О, - нахмурилась она.
– Так ты не ради эльфов заглянул к нам на огонек?
– Нет, - неслышно шепнул вампир, с почти человеческой мукой следя за ее изменившимся лицом.
– Конечно, нет. Хотя такая добыча стала бы отличным завершение дня, не спорю. Но я спешил целую ночь вовсе не за этим...
– Все еще сходишь с ума от моей крови?
– О, да-а-а...
И люди невольно вздрогнули от прозвучавшей в его голосе страсти. Почти мольбы, граничащей с униженной просьбой, смешанной с жадным нетерпением, алчным огоньком в глазах и кровожадным блеском мелькнувших в оскале клыков. Впрочем, это быстро прошло: глаза вампира быстро потускнели, алые губы, словно смазанные свежей кровью, поблекли, хищно согнувшиеся пальцы снова расслабились, а лицо стало почти спокойным. Он не сделал ни единого движения навстречу Гончей, благоразумно не переступил обозначенную ею черту, не нарушил правил, которые успел хорошо запомнить. Просто стоял напротив, на расстоянии в несколько шагов, и обреченно ждал. Не в силах уйти, но и напасть не смея.
– Напомни-ка мне, Одер, почему я оставил тебе жизнь?
– неожиданно спросила Белка, любуясь зеленоватыми бликами на своем оружии.
– Потому что я помню расцвет и падение Стражей, - послушно отозвался пересмешник.
– Правильно. А почему я тебя все-таки убил?
– Потому что...
– его голос вновь сорвался на болезненный шепот.
– Я подошел слишком близко.
– Как сейчас?
– Ближе, Бел. Гораздо ближе. Но я постараюсь больше не совершать этой ошибки.
– Разумно, - кивнула Гончая, внезапно успокоившись.
– Пять веков прошло, а ты, как ни странно, все еще живой... ну, почти живой... если, конечно, это можно назвать жизнью. Однако, если помнишь, я предлагал тебе выбор.