Дорога в Гандольфо
Шрифт:
– Мы рассчитываем, что вы поможете нам сэкономить время, генерал. Не смогли бы вы ознакомить нас кое с какой спецификой?
– Ну уж нет! Если вы намерены распять этого сукиного сына, то готовьте крест для него сами!
– Да осознаете ли вы, какова ситуация, сэр?
Отодвинувшись вместе со своим креслом немного назад, Саймингтон ударом ноги отбросил осколки стекла в сторону.
– Ну что ж, я скажу вам кое-что, – произнес генерал. – Я ничего не понимаю в том, что происходит после тысяча девятьсот сорок пятого года. – Он внимательно посмотрел на молодого офицера. – Я знаю, что вы работаете на службу «Тысяча шестьсот». Но вы ведь кадровый
– Нет, сэр, – покачал головой лейтенант. – Я из резервистов, работаю по временному контракту, получив отпуск от «Уай, Джей энд Би». Надо тушить пламя прежде, чем оно сожжет флагшток.
– «Уай, Джей энд Би»… Я не знаю такого подразделения.
– А это не подразделение, сэр… «Янгблад, Джейкел энд Блоуо», Лос-Анджелес. Мы представляем самое крупное рекламное агентство на побережье!
Выражением лица генерал Арнольд Саймингтон напоминал чем-то очень сильно огорченного бассета.
– А форма у вас прекрасная, лейтенант, – проговорил он и, немного помолчав, покачал головой: – Да-да, именно после тысяча девятьсот сорок пятого…
Майор Сэм Дивероу, оперативный следователь канцелярии Генеральной инспекции, взглянул на висевший на противоположной стене календарь. Потом, поднявшись со стоявшего рядом со столом кресла, подошел к нему и отметил тот день, когда спустя один месяц и три дня он снова должен был стать гражданским.
Он никогда не был солдатом – ни фактически, ни тем более в душе. Он стал своего рода жертвой несчастного случая, усугубленного его собственной ошибкой, вследствие которой ему продлили срок службы. Впрочем, у него имелся выбор весьма простой: либо армия, либо Ливенуорт. [4]
4
Ливенуорт– название тюрьмы.
Сэм был прекрасным специалистом по уголовному праву. В течение ряда лет он получал отсрочки от службы в армии. Сначала – в Гарвардском колледже и Гарвардском университете, где он учился на факультете права, затем – когда на протяжении двух лет учился в аспирантуре и работал мелким чиновником и, наконец, – в те четырнадцать месяцев, которые он посвятил прохождению практики в престижной юридической фирме Арона Пинкуса и его компаньонов.
Армия висела над его жизнью нечеткой, неприятной тенью. Но он забыл о полученных им отсрочках.
Однако вооруженные силы Соединенных Штатов помнили о нем.
Во время одного из тех скандалов, которые время от времени разражаются в армии, Пентагон обнаружил, что у него не хватает юристов. В особо затруднительном положении оказался отдел военной юстиции: из-за нехватки прокуроров и адвокатов военными трибуналами на разбросанных по всему миру военных базах откладывалось слушание сотен дел. Тюрьмы были переполнены. И тогда Пентагон нашел давно забытые отсрочки. Большое число молодых, неженатых и бездетных юристов получило строгие приглашения, в которых им объяснялось, что слово «отсрочка» не имеет ничего общего с таким понятием, как освобождение от воинской службы.
Это и был именно тот упомянутый выше несчастный случай. Ошибся же Дивероу намного позже, уже за семь тысяч миль от дома, там, где сходятся границы Лаоса, Бирмы и Таиланда.
В Золотом треугольнике.
По причинам, известным только богу и военным юристам, Дивероу ни разу не присутствовал на заседании
Таковых же оказалось бесчисленное множество. Как только наркотики заняли первое место на черном рынке, где весьма большую активность проявляли американские предприниматели, Дивероу по долгу службы попал в Золотой Треугольник, через который, благодаря покровительству могущественных лиц в Сайгоне, Вашингтоне, Вьентьяне и Гонконге, проходила одна пятая часть мирового оборота наркотиков.
Сэм работал на совесть. Он не любил торговцев наркотиками и завел на них дела, обеспечивая при этом надежную и оперативную доставку по команде своих донесений в Сайгон. И надо заметить, что все они вызывали у его начальства легкую панику.
В его докладах только имена и описания преступлений – и ни одной подписи вышестоящих чинов. Ему угрожали, в конечном итоге – удар ножом, пуля или, в лучшем случае, остракизм за подобное поведение. Таковы были правила игры.
В число его трофеев вошли семь вьетнамских генералов, тридцать один парламентарий. Также двенадцать американских полковников, три бригадных генерала и пятьдесят восемь человек более низкого воинского звания – майоров, капитанов, лейтенантов и сержантов. И это не считая пяти конгрессменов, четырех сенаторов, члена президентского кабинета, одиннадцати служащих зарубежных американских компаний, шесть из которых уже имели достаточно неприятностей в связи с их взносами в избирательную кампанию, и обладавшего квадратной челюстью и многочисленными последователями у себя на родине проповедника-баптиста.
Насколько было известно Сэму, обвинения были предъявлены только троим: одному лейтенанту и двум сержантам, дела же остальных находились в стадии рассмотрения.
Вот тогда-то Сэм Дивероу и совершил свою ошибку. Раздосадованный тем, что юридическая машина в Юго-Восточной Азии при первом же намеке на чье-то влияние начинает давать перебои, он решил сам поймать погрязшую в коррупции крупную рыбу, чтобы это послужило уроком для других. Его выбор пал на находившегося в Бангкоке генерал-майора Хизелтайна Броукмайкла, окончившего в 1943 году Вест-Пойнтскую академию.
У Сэма имелось достаточно улик против него. В результате целой серии хитроумных маневров, в которых майор сам принимал участие в качестве связного, он мог под присягой засвидетельствовать должностные преступления генерала.
Сэм готовился к этому делу тщательно. Не в силах представить себе, что в мире существуют два генерала Броукмайкла, он готов уже был выступить в роли ангела мести, вознамерившегося сурово покарать согрешившего.
Но их оказалось именно два. Два генерал-майора, носящих фамилию Броукмайкл: один – Хизелтайн, второй – Этелред! Они были кузенами. И сидевший в Бангкоке Хизелтайн совсем не был похож на находившегося во Вьетнаме Этелреда. Уголовником являлся вьетнамский Броукмайкл, а вовсе не его кузен. Зато Броукмайкл из Бангкока проявил себя человеком мстительным, и в мести своей он продемонстрировал не меньшее рвение, чем Дивероу, когда вел расследование преступлений его кузена. Генерал верил в то, что собирает улики против коррумпированного следователя из генеральной инспекции. И преуспел в своих деяниях. Выяснилось, что Дивероу нарушил большинство международных законов о контрабанде и все без исключения постановления правительства Соединенных Штатов.