Дорога в Омаху
Шрифт:
– Почему? Ты же сам заметил, что я – сын своей матери… Так что улаживай пока какие-то там дела на Уолл-стрит, мой друг. А потом я займусь убийствами, а ты… Впрочем, это мы решим чуть позже.
– Мамма миа!
– Хорошо сказано, старина, молодец!
Глава 19
Через раздвижные застекленные двери огромной гостиной в летнем доме Бирнбаумов, которые вели на широкую галерею красного дерева, окружавшую дом по всему его периметру, был виден пляж. Небеса в это раннее утро затянули тучи, а под ними, далеко внизу, вспучиваемый взбунтовавшимися водами, пенился океан. Небольшие, но яростные волны набегали остервенело на песок и неохотно,
– Дерьмовый будет день, не правда ли? – сказал Сэм Дивероу, выходя из кухни с кружкой кофе.
– Да, ждать от него вроде бы нечего, – согласился огромный чернокожий, представившийся им прошлым вечером как Сайрус Эм.
– Вы всю ночь не спали?
– Привычка, адвокат! Я знаю Романа Зет, но не знаю тех двоих испанских парней. Этих Дези-Один и Дези-Два. А как их зовут по-настоящему?
– А как зовут по-настоящему Сайруса Эм?
– Ну, собственно, я – Сирил, а «Эм» – это в честь моей мамочки, которая научила меня, как выбраться с клочка земли в дельте Миссисипи. Конечно, книги мне дали много чего, но главное – самое главное, уверяю вас, – заключалось в том, что упор делался на физическое воспитание, поскольку мы знали: чтобы выжить, надо быть сильным.
– Я думаю, что вы могли бы играть в Национальной футбольной лиге.
– Или бросать биту? Или заниматься боксом? Или стать профессиональным борцом по кличке Черный Бегемот?.. Продолжайте в том же духе, господин юрист. Но ведь спортсмены такие же существа из плоти и крови, как и все остальные. И если вы не окажетесь лучше других, то дело кончится увечьем, а в итоге вам, искалеченному и с тем, что осталось еще от вашего мозга, просто податься будет некуда. Смею заверить вас, что лучше других я не стал бы, поскольку не смог бы вкладывать в это душу.
– Судя по речи, вы человек образованный.
– Я учился.
– И это все, что вы можете сказать?
– Пожалуйста, давайте поговорим начистоту и покончим с этим. Меня наняли, чтобы я вас охранял, а вовсе не для того, чтобы излагать вам историю моей жизни, – произнес Сайрус изысканно-любезным тоном.
– О’кей, прошу прощения!.. Но каков же ваш анализ текущего момента? Я осмелился задать вам этот вопрос, потому что, как кажется мне, мы платим вам именно за это – за то, чтобы вы держали ситуацию под контролем.
– Я осмотрел всю территорию с различных точек пляжа, а дюны – с крыши. Пока что мы уязвимы, но к полудню в результате принятых нами мер положение изменится.
– Что вы хотите этим сказать?
– Я позвонил в фирму, которая меня наняла, и попросил их раздобыть шесть аппаратов с батареями на литии и антеннами высотой до пояса: незаметные в высокой траве, они защитят нас со стороны океана.
– Что, черт возьми, это значит?
– А вот что: как только какой-либо движущийся объект весом в пятьдесят фунтов или чуть больше пересечет исходящие от аппаратов лучи, так тотчас же будет подан сигнал тревоги, слышимый, по крайней мере, на пять миль вокруг.
– Вы знаете свое дело, мистер Сайрус Эм!
– Надеюсь, что вы свое – тоже, – откликнулся страж, поднося к глазам полевой бинокль, чтобы оглядеть раскинувшееся перед ним пространство.
– Странное замечание!
– Полагаю, вы сочли его несколько нагловатым. – Улыбку Сайруса не смог скрыть бинокль.
– Конечно, вы вправе были это сказать, и все же ваша реплика прозвучала как-то необычно. Не объясните ли, что вы имели в виду?
– Возможно, я старше, чем вы думаете, мистер Д., и у меня очень хорошая память. – Сфокусировав бинокль, Сайрус продолжил все тем же спокойным и небрежным тоном: – Когда вчера вечером нас представляли, – естественно, называя и наши воинские звания, – а потом генерал давал нам инструкции, я все вспоминал о том, что произошло
138
Бейдзин – Пекин.
– Не собираясь подтверждать, что в этом нелепом и оскорбительном предположении содержится хоть слово правды, я намерен в то же время спросить вас: к чему вы клоните?
– Это все в связи с тем, как нанимали меня для такой работенки. – Сайрус медленно водил биноклем по окружающей местности. Его огромная голова и мощные плечи находились в постоянном движении, придавая ему впечатляющий вид внезапно ожившей статуи, не менее угрожающей оттого, что линии ее отличались скульптурной четкостью. – Видите ли, я работаю на эту компанию много лет, – прежде, правда, значительно чаще, чем теперь. Так что я отлично знаю ее, как и то, что правила не меняются. Обычно, когда нам дают какое-нибудь задание, мы получаем краткий, но детализированный инструктаж…
– А что это означает? – спросил сообразительный юрист, каким Сэм всегда бывал в естественной для него стихии.
– Ну, сообщают соответствующие имена, излагают предысторию вопроса и обрисовывают в общих чертах характер нашей операции…
– А зачем? – перебил собеседника Дивероу.
– Эй, адвокат, – молвил тихо Сайрус, опуская бинокль и глядя на Сэма, – вы всерьез играете сейчас в юриста, не так ли?
– А чего еще вы ждете от меня, коль скоро вам и так уже известно, судя по всему, что я и есть юрист?.. Кстати, как вы узнали об этом?
– Да вы все как дети одной мамы, – проговорил насмешливо охранник. – Вы не смогли бы это скрыть, даже если бы лишились дара речи: ведь в этом случае ваши ладони оторвались бы от запястий, не выдержав ожесточенной жестикуляции, которой попытались бы вы заменить звуковой язык.
– Вы слышали, как я говорил?
– Я слышал всех троих: старика, смуглую леди, которая и без солнца выглядит загорелой, и вас. Если помните, генерал приказал мне обойти все поместье. Прошлой ночью я и занимался этим часа два, изыскивая места возможного проникновения противника на нашу территорию. Вы трое продолжали бодрствовать и после того, как ваша матушка – по крайней мере, я полагаю, что это была она, – и командир Эйч, которому пристало бы и такое имя, как «Неугомонный Эйч», отправились спать. Позвольте мне заметить, что я уже не раз сталкивался в своей взрослой жизни с господами юристами, и поэтому стоит им только заговорить, как я сразу же узнаю их.
– Вот и чудесно, – резюмировал Дивероу. – А теперь ответьте все же на мой вопрос: почему вам, всего лишь охранникам, сообщали столь много о вашей работе?
– Потому что мы не только охранники, но и наемники.
– Кто? – вскрикнул Сэм.
– Боевые солдаты, только и ждущие, чтобы их наняли. И, пожалуйста, говорите потише.
– Боже мой! – К сожалению, произнося это ни к кому по сути не адресованное обращение, Дивероу разлил кофе из кружки прямо на брюки. – Иисусе, да он же горячий!