Дорога в Омаху
Шрифт:
– Все будет в порядке, Девви! Я не могу подойти к тебе из-за ветра, но был бы премного благодарен тебе, если бы ты откупорил для меня бутылку «Дом Перри». В шкафчике на корме найдешь лед. Будь другом, достань сей эликсир, как делал ты это в те времена, когда мы с тобой катались с девушками из Холиоука. Помнишь, как ловко поворачивался ты, чтобы, рассчитав центробежные силы, разлить лишь минимум бесценной жидкости? Все – в строгом соответствии с законами физики, которую изучали мы в добром старом Эндовере на первом и втором курсах! Думаю, умение обращаться с божественной влагой – самое ценное,
– М-ф-ф-т-т-т… о-у-у-у… о-у-у-х! – стонал Сэм, пытаясь вытащить голову из бухты [194] белой веревки. – Мы – в эпицентре урагана, а тебе вдруг подавай бутылку! Да ты ненормальный, Фрейзи, совершеннейший псих!
– Где ты видел ураган, братец? Это всего-навсего шквальный ветер, не более того! – Капитан с фуражкой, повернутой козырьком к правому уху, улыбнулся своему пассажиру, боровшемуся на палубе с опутавшей его веревкой. – Давай, старина, поднимайся. И что это у тебя на голове? Твой терновый венец?
194
Бухта – здесь: круг сложенного чего-либо (каната, веревки) витком.
Высказавшись подобным образом, Фрейзер разразился хохотом.
– Не думай, что я стану доставать тебе шампанское! Немедленно высади меня на берег, а не то я как представитель судебных органов лично намылю тебе холку ввиду твоей неспособности управлять кораблем в открытом море!
– Уж не в двухстах ли ярдах от берега – открытое море?
– Ты прекрасно понимаешь, что я имею в виду! – Едва Дивероу встал на колени, как на его плечи обрушилась мощная волна, снова опрокинувшая его на палубу. И Сэм, вцепившись в стальные поручни на планшире [195] , закричал сердито: – Фрейзер, неужели тебе наплевать на других?
195
Планшир – брус, проходящий по верхнему краю борта.
– Вопрос этот довольно сложный и сам по себе, и для меня персонально. Если же ответить на него в упрощенной форме, то мне, приятель, вовсе не наплевать на своих старых друзей, которые все еще помнят меня. И как только я понадобился тебе, то сразу же откликнулся на призыв о помощи.
– Не могу этого отрицать, – признал Дивероу и решил все же залезть в шкафчик для льда на корме: в конце концов, Фрейзи мог и в самом деле нуждаться в этом «ощущении превосходства над природой».
– Ох-ох! – произнес сокрушенно глава свомпскоттской спасательной миссии. – Кажется, мы влипли, Девви!
– То есть?
– Должно быть, нас засек один из упрямых дедушкиных сподвижников!
– С чего ты это взял?
– У нас на хвосте – катер береговой охраны! Обернись и погляди сам!
– Черт возьми! – прошептал Сэм себе под нос, увидев острый нос белого с красными полосами патрульного катера, прыгавшего по волнам в нескольких сотнях футов от них. Чуть позже сквозь завывание ветра он расслышал и звук сирены. – Они пытаются
– Можно сказать и так, приятель! Во всяком случае, они к нам не с визитом вежливости!
– Но меня нельзя задерживать! – запричитал Дивероу и, откупорив бутылку шампанского, понес ее по мокрой палубе. – Я должен обратиться к властям – в полицию, в ФБР… или в тот же «Бостон глоб» – в общем, куда угодно! Я обязан разоблачить одного из самых могущественных людей в Вашингтоне, который сотворил чудовищную вещь! Я должен это сделать! Если береговая охрана или кто-то еще из государственных органов обнаружит у меня улики против него, то мне уже никуда не добраться!
– Звучит впечатляюще, старина! – донесся сквозь рев ветра голос Фрейзера. – Но я вынужден спросить тебя: ты не везешь с собой ничего, похожего на маленькие таблеточки или пакетики с порошком, или чего-нибудь в этом роде, приятель?
– Боже, конечно же, нет!
– Я должен быть уверен в этом, Девви, пойми меня!
– Я не обманываю тебя, Фрейзи! – закричал Сэм, стараясь заглушить грохот бури. – Я говорю о человеке, определяющем государственную политику и считающемся вторым после президента лицом в руководстве нашей страны! Этот лжец и негодяй нанимает убийц! Доказательства у меня в кармане!
– Это чья-то исповедь?
– Нет, но на имеющейся в моем распоряжении пленке – запись беседы, свидетельствующая о заговоре!
– Это и впрямь столь серьезно?
– Да. Высади же меня на берег, Фрейзи!
– Ну что ж, держись только крепче, приятель! – В последующие минуты, даже приблизительного числа коих впавший в истерику Дивероу так никогда и не узнал, лодка то ныряла, то волчком вращалась на месте или взлетала вдруг ввысь, будто стремясь пройти все круги Дантова ада. Ухмыляясь, словно сатанинский капитан из преисподней, Джеффри Фрейзер с бутылкой «Дом Периньон» в руке, которую время от времени он подносил к губам, резким поворотом штурвала заставлял катер подчиняться своим командам. Быстроходное суденышко врезалось неистово в волны, а затем обращалось в бегство, чтобы тут же снова броситься в атаку на них.
Офицер береговой охраны, управлявший менее маневренной патрульной лодкой, по-видимому, вышел из себя. Во всяком случае, к завываниям сирены присоединились теперь звуки команды, которую он выкрикнул в мегафон:
– Сбавь скорость и направляйся к отметке семь на северо-запад! Повторяю, маньяк: к отметке семь. Слышишь ты, дерьмо?
– На лучшее нам и нечего было рассчитывать! – признался капитан по прозвищу «безумный Фрейзи» своему оцепеневшему от ужаса пассажиру. – Но этот охранник – славный парень!
– Так я тебе и поверил! – завопил Сэм. – Сейчас они пойдут на абордаж с тесаками, ножами и пистолетами и возьмут нас в плен!
– В плен они, несомненно, возьмут – но только меня, старина, ты же спасешься, если сделаешь так, как я скажу. – Фрейзер сбросил скорость и, повернув на северо-запад, повел свой катер навстречу ветру. – Теперь слушай меня, Девви! Я давненько здесь не бывал, но отметку семь помню. Она в ста пятидесяти ярдах влево от скалы. Это небольшой участок суши, и ветер в том месте не такой сильный: те, кто ходит под парусом, жалуются нередко, что там четыреста футов мертвой зоны…