Дорога в Сообитание
Шрифт:
Но это глупо, думаю я. Мы только сменим клетку на клетку. Не так уж важно, нужна ли тебе свобода - гораздо важнее, есть она или нет. Мне нравятся лорны, но мы-то не лорны - так просто нас не приручишь...
И странная тяжесть - словно перед грозой, словно на нас сейчас обрушится небо... Мне страшно? Страшно!
Он говорит:
– Вы начали изменение, не зная, к чему оно приведет. Вы знали всех, кого включили в себя до сих пор, но нас вы знать не могли. Мы слишком недавно пришли в этот мир, и среди нас пока мало таких, что открыты для мысли.
Он говорит:
– Мы пришли затем, чтобы вы могли нас узнать. Узнайте нас, пока изменение обратимо. Я люблю Сообитание - и боюсь за него. Я человек - и боюсь за людей. Я не вижу пути, который может нас слить.
– Ты - только Живущий, Наори, - сказала Общая Память, - и разум твой беспокоен и тороплив. Закон неизменен, - сказала Общая Память, - в Сообитании каждый должен жить так, как ему хорошо. Вы нужны Сообитанию, сказала она, - мозг ваш велик и может нести в себе Общую Память.
– А если, когда Общее ляжет на нас, мы исказим его?
– Груз Общей Памяти непомерен для ныне живущих. Двадцать поколений и они перестанут жить. Они будут носителями, а не Живущими. Не бойтесь, сказала Она мне и ему, потому что мы больше не вместе: он и я, а между нами преграда.
– Если вы будете счастливы, Мир не будет испорчен. Чего ты хочешь?
– спросила Она меня, и я молчу: я не знаю! Так много я хочу! Любить, быть любимой, родить ребенка, обойти весь мир, все увидеть и все узнать, измениться - и при этом остаться собой...
– Строй, - говорит Она мне.
– Делай так,
Увлекательная игра? Хорошо, я хочу построить город.
– Нет, - говорит Она.
– В городе слишком много людей. Все не смогут жить так, как им хорошо.
И тогда я придумываю деревни. Нарядные домики, зеленеющие поля, корабли, бороздящие гладь океана...
Но корабль пристал к берегу, люди весело сходят на землю, рубят деревья, строят дома, раздирают плугами почву. И каждый удар топора, каждый нажим лемеха - это отчаянный крик боли. Уничтожение, убийство, распад...
– Видишь, - говорит Она мне с участием, - ты не знаешь, что хорошо. Ты не можешь знать, - говорит мне Общая Память, - ты неправильно выросло, бедное существо. Только тот, кто выращен в радости, знает, что ему хорошо. Как мы можем сейчас решать?
– говорит мне Общая Память.
– Нужно несколько правильных поколений, чтобы люди узнали, что для них хорошо. Иди, говорит Она мне, - пробуй жить, как тебе хорошо, Наори поможет тебе избежать опасных ошибок.
И - Ортану:
– Ты можешь привести тех людей на Остров. Общее вас защитит.
И теперь между нами нет преграды; я бросаюсь к Ортану - в беспокойство, в тепло, в защиту, я сливаюсь с ним, и небо... над нами огромное синее жгучее небо, и море перед глазами, слепящая синева, в потеках ряби, в белых жалящих бликах.
И дрожь запоздалого страха, и слезы...
Но Элура решительно вытерла слезы ладонью, улыбнулась Ортану и спросила:
– Ортан, а если у нас будет ребенок?
– Будет, - сказал он.
– Сразу после Больших дождей.
– Слушай, а, может быть, мы еще успеем взглянуть, что за морем?