Дорогами алхимии

Видум Инди

— Дальше предлагаю так, — сказал дядя. — Забираем твои контейнеры, едем домой, там я беру грузовик и еду за кроватями, а ты займешься алхимией.

— Как ты один грузить будешь?

— Грузчиков найму. И не спорь. Если за нами следят, а следят почти наверняка, то очень удивятся, что ты почти со сломанной ногой таскаешь тяжести. По-хорошему, еще бы к Алке завернуть для полноты легенды, но боюсь, что если нашу встречу увидят посторонние, никто не поверит в то, что Алла Дмитриевна готова на бескорыстную помощь. И в добросемейные отношения тоже не поверят.

Я активировал Карту и усмехнулся:

точки Владика и тети Аллы были далеко, в стороне Горинска. Значит, они либо там, либо по дороге туда.

— Ты можешь безбоязненно наведаться к ней на квартиру — тети Аллы там нет.

— Кстати, а адрес нам оставляли? — нахмурился Олег.

— А ведь нет, — я рассмеялся. — Хороши бы мы были, приперевшись за помощью по адресу, который не должны были знать.

Для меня адрес тайной не являлся с того момента, когда я поставил метки на двух самых мне неприятных Вьюгиных: одного урожденного и одну приобретенную посредством брака. Так себе приобретение получилось. По всем статьям проигрышное.

В конце концов мы решили не имитировать поездку к тете Алле, а следовать дядиному плану, тем более что алхимией мне все равно надо было заняться, пусть Зырянов пока и не приезжал. От сдачи алхимии Власову, похоже, придется отказаться, если не хочу попасть под еще более пристальное наблюдение со стороны Грекова, которому я активно не нравлюсь.

Вставал вопрос с хранением, поэтому нужно будет по осени поискать еще стазисных ларей, потому что одного для меня совсем мало.

Перед тем как заняться зельями, я вытащил из кулинарного контейнера хлебопечку и кофеварку, которые мы убирали на всякий случай. Возможно, зря: из разговора Грекова с Шелагиным я понял, что внутрь им попасть не удалось, только просканировать. Полезут ли еще? А главное, смогут ли преодолеть Строительный Туман?

Хлеб я поставил и потащился на третий этаж в комнату, которую отвел себе под лабораторию. Открыл контейнер, убедился, что он полный, но вытаскивать ничего не стал, решил использовать привычный мне набор, который оставался в коптильне, поближе к ингредиентам. Поэтому контейнер я оставил, а сам пошел в сад, захватив набор для Изнаночной рыбалки, только модуль вытащил — чтобы его использовать, контейнер на раскопках мне не нужен.

Дальше около часа я повышал свои алхимические навыки, упор на лечебные зелья можно было уже не делать, но я решил наготовить их побольше про запас, что не одобрил Песец:

«Ты скоро сможешь второй уровень алхимии взять, а с ним — более эффективные зелья».

«Тогда эти сдам Зырянову, а себе сделаю на замену более эффективные. Кстати, меня гложет подозрение, что для алхимии третьего уровня потребуются ингредиенты с проколов третьего уровня».

«Есть такое. Но не для всех. А тебе вообще переживать рано, — оптимистично сказал Песец. — У тебя еще первый уровень не докачен, и с этими вашими внезапными раскопками можешь не докачать до осени».

Он меня не расстроил, потому что алхимию я все равно воспринимал, как нечто вспомогательное и не столь важное, как целительство.

Закончив с зельями, я все убрал и пару раз открыл-закрыл прокол, хотя Песец говорил, что в этом особой необходимости нет: мы настолько стравили напряженность, что пару лет можно не

переживать.

Пока оставалось время до прибытия дяди, я заглянул в теплицу и собрал урожай, отметив для себя, что Шелагина этим угощать нельзя, а значит стоит заехать в магазин по дороге и купить что-нибудь попривычней для княжича. Близкого к пластику и по консистенции, и по вкусу.

Когда я с овощами зашел на кухню, как раз пропикала хлебопечка, и я вытащил каравай, благоухающий настоящим хлебным духом. Удержаться и подождать, пока хоть немного остынет, было совершенно невозможно, поэтому я сбегал до стазисного ларя, откромсал осетреца, вернулся, настругал салата, но в одиночку насладиться едой не успел, потому что приехал усталый дядя и отжал себе половину. Он еще и кофейный автомат запустил для полного гастрономического удовольствия.

— Пусть кровати пока в грузовике постоят, — благодушно предложил он после того, как хлеба стало вполовину меньше, а шмат осетреца волшебным образом испарился. — Таскать их туда-сюда нет ни сил, ни желания. В следующий раз выгрузим, все равно грузовик нам пока не нужен.

Пока он пил вторую чашку кофе, я опять попытался вернуть кастрюлю. В этот раз Елизавета Николаевна была у себя и с кастрюлей удалось расстаться.

— Вокруг вашего участка странные люди крутились, — сообщила она.

— Мы на княжеских раскопках трудимся, — пояснил я. — Вот и проверяли.

— Почему участок, а не вас?

— Они все проверяют. И нас, и участок, и родственников. И отказаться от работы там нельзя, — пояснил я. — Вот сейчас передохнем — и назад, трудиться на благо родного княжества.

Ее моя пафосная речь не проняла:

— Вы же не бесплатно работаете.

— Не бесплатно — признал я. — Но за очень небольшие деньги.

— Вы там справку возьмите, что работали, — внезапно оживилась она. — Для факультета это будет плюс, причем хороший.

— А ничего, что я там не алхимией занимаюсь?

— Ой, — махнула она рукой. — Это вообще без разницы. Главное — выполняли княжеское поручение. Это в межвузовский зачет идет. Не забудете, Илья?

— Постараюсь, Елизавета Николаевна, но обещать ничего не буду.

И прежде чем передавать, посмотрю, что мне там напишут. А то Греков ко мне так относится, что, предъявив написанную им справку, факультет может заработать не плюс, а минус.

Глава 19

Следующий день мне показался бесконечным. И потому, что ничего интересного из земли не достали, и потому, что я ждал ночи с нетерпением, ведь очередной целительский модуль — это шаг к нашему с Олегом освобождению.

Я даже долго не мог уснуть, хотя обычно после впитывания модуля проваливался в сон сразу, но в этот раз мозг оказался настолько взбудоражен возможной неудачей, что успокоительной дозы от модуля не хватило. Песец посоветовал попытаться выбросить все мысли о целительстве из головы и заняться подсчетом однообразных предметов. Например, бутылок с сидром. А для начала хотя бы попытаться представить одну правильного вида, а он, Песец, будет поправлять, если что не так. Поправит, так сказать, до полного соответствия с идеалом, потому что знает, какая бутылка должна быть.