Дороги Гвенхейда
Шрифт:
Всадники пересекли один из ажурных мостов, перекинутых над рекой Лиатан, и выехали на Королевский проспект, пронзающий подобно стреле центральную часть гвенхейдского стольного города. Башня Волшебников и прочие высотные здания Старого Сити остались по правую руку, свежий морской ветер тянул с пристани, над которой возвышалась пятибашенная громада Адмиралтейства, по сторонам тянулись резиденции многих влиятельных и титулованных фамилий Гвенхейда. Особняка Телфринов тут, впрочем, не было — его родители, подобно некоторым другим аристократам, предпочли поселиться подальше от суеты и шума, в тихих кварталах Серебряного
Кледвин и его спутники миновали здания Королевского банка и Биржи и наконец достигли Триумфальной площади, раскинувшейся перед самым Белым Дворцом, подавлявшим своим великолепием, семиэтажным, двумя крыльями обнимающим площадь. Мраморный портик подпирали статуи древних королей Гвенхейда, флаги с белым драконом Гвенхейда рвались на колдовском ветру, ежечасно дующим в их полотнища, здание венчали огромные купола, золотые инкрустации покрывали белый фасад.
— Роскошно, — вырвалось у Астрид.
— Претенциозно и избыточно, — откликнулся Кледвин. — Но да, роскошно.
Лейб-гвардейцы, дежурившие возле входа во дворец, узнали короля в лицо. Кледвин спешился, передал поводья одному из солдат, и направился вовнутрь, по-прежнему сопровождаемый Делвином и Астрид. Холл встретил их сиянием люстр, роскошью интерьера, поклонами придворных и слуг. Кледвин шел быстро, отвечая на приветствия кивками, выглядел сосредоточенно. Подойдя к подножию лестницы, уводившей в королевские покои, лестницы он поймал лакея и приказал тому препроводить герцога Балларда и его супругу в гостевые покои.
Слуга, надо отметить, несколько растерялся, скользнув по Делвину взглядом, но тем не менее ответил поклоном. Короткая заминка не укрылась от Кледвина. Он пояснил:
— Вы могли покуда не слышать, но отныне именно этот молодой человек, лорд Дирхейл, владеет Ард-Кайстилом. Попрошу запомнить. Капитан, — обратился Кледвин к Делвину, — пообедайте и отдыхайте. Можете, если пожелаете, вздремнуть, а то смотрю, бледны словно смерть. Раньше, чем на закате, за вами не позовут.
— Ваше величество! — протолкнулся сквозь толпу придворных, окруживших короля, молодой человек в гвардейской форме и со знаками различия лейтенанта. — Из Башни сообщают, что к ним прибыла принцесса Джулианна, в сопровождении своей свиты. Ее высочество желает видеть вас, как только это будет возможно.
— Вот видите, — поглядел на Делвина дядя Патрика, — Джулианна в безопасности, как мы и надеялись. Признаться, гора с плеч. Отправляйтесь к ее высочеству с отрядом солдат, — обернулся Кледвин к гвардейскому лейтенанту, — и передайте, чтобы до завтрашнего утра Джулианна оставалась в Башне. Сегодня ночью мне предстоят важные дела во дворце. Лорд ректор Феннел, не сомневаюсь, окажет ее высочеству все возможное гостеприимство. И передайте ректору также вот это, — из рукава колета выскользнул сложенный в трубочку лист белой бумаги. — Королевское помилование на предмет одного молодого человека, находящегося сейчас рядом с принцессой.
— Значит, — тихо спросил Делвин, — Кельвин... Эдвин сумел выкрутиться?
—
— Подумать только, герцогиня, — пробормотала та, стоило им отойти.
— А ведь тебе не нравилось, что я сделался герцогом, — с кривой усмешкой поддел ее Делвин. — Теперь, надеюсь, переменила свое мнение? Неплохо ведь звучит, "герцогиня".
— Переменю, — ответила Астрид, — если до конца года нас не повесят.
— Не беспокойся, — взял ее под руку Делвин, следуя за лавирующим по дворцовым коридорам слугой. — Дворян не вешают, им рубит голову королевский палач. Это куда менее больно и почти не позорно, как говорят.
Слуга отвел их в богато обставленные комнаты и на некоторое время вышел, после чего вернулся с обедом и принялся сервировать стол в гостиной. Стоило лакею с этим закончить и уйти, Делвин неожиданно для себя развернулся к Астрид и накрыл ее губы поцелуем. После короткого колебания она ответила. Делвин прижал жену к стене, тяжело дыша, принялся дрожащими пальцами расстегивать синее с золотой каймой платье. То упало к ногам супруги, его руки немедленно проникли к ней под тонкую ткань белой сорочки, коснулись высокой груди, сжимая ее, лаская соски. Астрид тяжело задышала, вскрикнула, потом попыталась вырваться.
— С ума сошел? — спросила она. — Что, если нас подслушивают?
— Кто? Кледвину не до нас.
— Кто угодно, это же дворец... Я читала любовные романы, тут всюду шпионы.
— Значит, они услышат горячие стоны. На этом месяце тебе ведь еще можно заниматься любовью, я правильно понимаю?
— На этом можно... Погоди, до утех ли сейчас?
— А когда еще? Вечером нас ждет неизвестно какая мерзость, я рехнусь, если буду просто ждать в четырех стенах. Впрочем, — он убрал руки, — если хочешь, можно и подождать. Поужинать... почитать книги, вон, стоят в стеллаже. Предпочитаешь поэзию или прозу?
— Предпочитаю тебя, — Астрид подалась вперед, целуя его в ответ.
Он задрал на ней сорочку, целуя ее в пупок, гладя руками худые бедра, проводя языком по животу, потом склонился ниже, припадая губами между ног. Астрид застонала, схватившись руками за его голову, зарывшись пальцами в изрядно отросшие за время похода волосы. Жена выгнулась дугой, ее колотила крупная дрожь, ногти царапали Делвину затылок, коленями она опиралась о его плечи. Наконец он поднялся, целуя теперь ее грудь, сжимая соски зубами, посасывая их. Астрид взвыла, превращая попутно его прическу в форменное воронье гнездо. Супруга задрала вверх руки, своими глазами глядя на Делвина в упор. Тот совсем снял с Астрид сорочку, оставив жену обнаженной, не считая обуви. От обуви Астрид избавилась сама, а потом торопливо помогла мужу снять колет, рубашки, брюки, сапоги.