Дороги моря

Дехнель Ольга

– Привет. Как ты вошел?

У него бессовестная улыбка, знаете. И он улыбается лучше всех на свете, Илай мог бы откусить любому половину лица, но у него улыбка просто невероятная.

– Твоя мать меня не видела, я вошел с ребятами, прикинулся, что я курьер.

Я склоняю голову, он мягко убирает прядь волос с лица, он весь изнутри будто светится, какой-то торжественный, наэлектризованный, ему не терпится. Еще немного и он начнет подпрыгивать, я заинтересованно щурюсь.

– Хорошо. А что курьер принес?

Он

качает головой, выглядит очень решительным, я глажу его указательным пальцем по носу, нос у него внушительный и мне это так нравится, Лана однажды спрашивает: вам этот рубильник целоваться не мешает? Я заливаюсь смехом в ответ, вообще нет. Мне кажется, добавляет моменту каких-то особых ноток. Лане нравятся мальчики, похожие на ангелов. Я почему-то вспоминаю Тейта и на ангела он не похож совершенно.

На прикосновение Илай жмурится, подается навстречу, я никогда не хочу выпускать его из фокуса.

– Ты не поняла, принцесса. Курьер доставляет тебя. Одевайся.

Я.. выдаю красноречивое лицо. Сомневаюсь секунд двадцать, отворачиваюсь к шкафу, он едва успевает шлепнуть меня по заднице, я на него ворчу, шиплю и скалюсь, и он смеется, с ума сойти, как он смеется.

Я помню его, колючего, раздраженного, кажется, на весь мир, когда мы встречаемся впервые. Я узнаю его заново, однажды он говорит мне, шепот хриплый, сбитый, прямо в ухо.

– С тобой так легко быть счастливым.

Нас обдало водой из недавней поливалки, он подцепляет на мне мокрую футболку, утро раннее, свежее и мокрое, мокрые улицы, мокрые машины, пахнет сырым асфальтом: – Там нет даже нитки сухой.

Мораг думает, я ночую у Ланы. Лана думает, что мы не вылезаем из постели. Мы целую ночь на улице и целуемся без счета, без счета же говорим, это украсть друг друга у всего мира и все равно не наговориться.

– С тобой тоже, – и я смеюсь неловко, криво, – и у меня вообще нет сухой одежды с собой.

Он бодает меня носом, сам такой же мокрый, имеет дивную привычку таскать с собой запасной комплект всего. Человек, который всю свою пока такую маленькую жизнь бежит. К себе. От себя. Ко мне? От кого-то еще? Куда?

– Глупая. Я хочу, чтобы ты взяла мою.

Воспоминание мигает и дразнит, я усмехаюсь себе под нос, стаскиваю футболку через голову, он начинает фразу: – Ты чего такая довольная?.. – и тут же замирает, мы делаем друг с другом поразительные вещи, я могу проводить часы просто его рассматривая, я шепчу ему, Илай, ты просто предмет искусства, я могу пялиться на тебя сутками, и он отвечает, что один факт моего присутствия увеличивает его интерес к искусству в десятки раз.

Я одеваюсь торопливо: – Ты здесь. Вот

и довольная.

Это причина, это всегда причина. Это огромная, живая, трепещущая причина.

Мне голову от тебя кружит. Могу сказать. Но просто улыбаюсь.

***

Мы уходим незамеченными, матушка настолько занята приготовлениями к моему дню рождения, чтобы все было претенциозно, помпезно и идеально, что умудряется не заметить меня саму, он долго шепчет мне что-то на ухо в метро и я не разбираю ни слова. Его рука, приятная, до мурашек приятная, гуляет по моему колену и едва заметно приподнимает юбку.

Я довольно жмурюсь, и мы выходим из метро, долго едем на автобусе, я начинаю наседать на него с вопросом, куда, ну куда, ну куда, ну расскажи мне, я хочу знать, это моей день рождения, я хочу знать! Расскажи мне немедленно, Илай! Ты имеешь все шансы остаться без девушки.

О том, что мы встречаемся, мы оба узнаем спонтанно, наши неловкие, смешные, щекотные эксперименты с собственными телами, и я говорю ему однажды, ты понимаешь, что друзья так не делают? От него пахнет мной, и он на вкус как я, он щурится, кто так делает?

Не знаю. Партнеры? Любимые? Я не знаю.

Он выглядит беззащитным почти, почти беспомощным, мы фатально, неповторимо беспомощны перед другом. Он спрашивает тихо: «Ты хочешь?»

И я киваю: «Очень сильно.»

Сейчас он покупает у смешного, худющего мороженщика рожок с тремя шариками для своей девушки, я восторженно подпрыгиваю, мороженым меня можно задобрить, я стану нежна и пушиста, но точно не заткнуть.

– Это феноменально, – я выразительно облизываю банановый шарик и жмурюсь, это самое лучшее, его голос находит меня не сразу: – Черт, Скарлетт, напомни мне покупать тебе мороженое почаще.

Я выдаю согласное «угу», – Это все очень хорошо. Спасибо. Но не думай, что ты соскочил с темы, хорошо? Ты с нее вообще не соскочил. Куда мы идем?

В итоге он приводит меня в какую-то откровенную дыру, сама я бы в жизни не додумалась сюда сунуться, серьезно, Мораг, увидев меня здесь, точно поседела бы. Перед нами единственный портовой контейнер и я вопросительно приподнимаю брови.

Илай усмехается, широко, мне хочется его поцеловать. У него глаза в этом освещении настолько потрясающего цвета, карие и будто прозрачные. Мне хочется его поцеловать.

Когда он открывает дверь, я вижу чертов оружейный склад. Настоящий.

Я не спрашиваю, откуда. Знаю, что это связано с его биологическим отцом.

Я не спрашиваю, можно ли нам. Я точно знаю, что нельзя. Я в своей очаровательной юбочке кажусь здесь не просто принцессой, но принцессой психов, адреналин ударяет ровно в тот момент, когда я жду его меньше всего.

– Ваше высочество, – он отвешивает мне шутливый поклон, – позвольте представить вам наши сегодняшние владения.

Конец ознакомительного фрагмента.