Дороги товарищей
Шрифт:
— Товарищ, ваши вещички!..
— Вот спасибо!
Аркадий взглянул через плечо на женщину и тихонько пошел прочь.
В толпу ворвался, расталкивая зевак, некто в белом костюме, с блокнотом в руке.
— Как фамилия спасенной? Кто спас? Кто спаситель, который прыгнул с моста? Как его фамилия? — кричал он.
— Да, да, — откликнулось несколько голосов, — кто спас? Где он?
Услыхав это, Аркадий ускорил шаг.
«Вот влип!» — подумал он.
— Вот он, вот! — закричал гражданин, вручивший Аркадию вещи. — Он уходит!
Аркадий побежал.
— Товарищ,
«Нет уж, — подумал Аркадий, — больно нужно мне это!..»
— Стой, стой! Остановись! — на разные голоса припевала толпа.
Аркадий перешел на скорый шаг, но какой-то толстый, взмокший на солнце мужчина, спешивший к реке и не знающий, в чем дело, вдруг подстегнул его злобным воплем:
— Держите вора-а! Хватайте его-о-о!
И все вокруг, как по команде, закричали:
— Держите, держите!
«Не было печали!..» — мелькнуло у Аркадия. Он снова набрал скорость и помчался во всю мочь. Дело принимало серьезный оборот. Аркадия могли схватить и, долго не раздумывая, намять ему бока. Это он знал. И значит, нужно было как можно быстрее скрыться.
Впереди — поворот улицы, там, влево, переулок, дощатые заборы, сады… Знакомые места! Там Аркадий всегда чувствовал себя, как рыба в воде.
Вот он, поворот. Полный порядок!
И тут Аркадий лицом к лицу столкнулся с милиционером, тем самым, который недавно арестовывал его отца.
— А-а! — протянул милиционер и браво вскинул руку к козырьку фуражки. — Здравствуйте, молодой человек! Куда спешите?
Этой неожиданностью Аркадий был сражен наповал.
— Я… я… — залепетал он. — Я не виноват, товарищ милиционер!
Но милиционер уже крепко держал Аркадия за руку.
— Порядочек, порядочек! — сказал он. — Выясним.
И повел Аркадия назад, к реке.
— Произошло недоразумение… Я говорю честно…
— Бывает, бывает. Порядочек!
Милиционеры ни словам, ни слезам не верят. Умолять их бесполезно. И Аркадий это понял. Ясно, что милиционер не поверит. Придется возвращаться. Стыд!
Аркадий, как затравленный, попавший в капкан зверек, стал озираться вокруг. Кто спасет его? Откуда придет спасение?
— Не надо, — мирно посоветовал милиционер. — Не убежишь…
— Надо бы убежать! — с тоскливым вздохом выговорил Аркадий.
— Да я знаю, знаю.
— Ничего вы не знаете! Вы еще извиняться будете и козырять мне, как начальству. А зачем мне это?
— Ты шутник!
Эх, земля бы, что ли, под ногами раскололась или какое-нибудь неожиданное солнечное затмение вдруг наступило! Какое-нибудь необыкновенное событие случилось бы в этот момент! Автомобиль бы нарушил уличное движение, на худой конец!..
Нет, фантастические желания не осуществляются. Земля, по преданиям старух, разверзается только под ногами величайших грешников, а Аркадий, разумеется, не принадлежал к их числу. Все солнечные затмения учтены на тысячу лет вперед, и о каждом из них заранее пишут в газетах ученые астрономы. Необыкновенных событий, кроме происшедшего на реке, сегодня в городе не случится. Шоферы пошли все опытные,
Неправда, бывают чудеса! Вот, например, витрина универмага. Чудесный вид! Чудесные женские шляпки! Разнообразные фасоны. Есть с вуалями, есть без вуалей. Есть модные береты. Есть талантливые сооружения из фетра и бархата. Широкий ассортимент!
Аркадий никогда бы не обратил внимания на это кокетливое богатство, а милиционер заинтересовался. Он на миг забыл о своей службе, свернул на тротуар и потянул за собой своего пленника. Милиционер-то, оказывается, был влюбленный! Сегодня в семь ноль-ноль вечера, после смены, его будет ждать на площади Красных конников одна милая девушка.
Аркадий мгновенно оценил обстановку. Он почувствовал, что рука милиционера ослабла. Р-рывок — и запел в ушах Аркадия ветер упоительной свободы.
Любовь! Как часто ты выручаешь людей!
Пел, заливался милицейский свисток, но теперь даже все милицейские свистки города не могли бы остановить Аркадия. Он со скоростью пассажирского экспресса домчался до поворота, врезался грудью в упругий, до сияния раскаленный солнцем воздух переулка и, перемахнув через забор, — какой классический, достойный незаурядного спортсмена прыжок! — скрылся в саду. Теперь он был спасен!
Впрочем, сад был чужой, и Аркадию здесь тоже следовало поостеречься. В саду росли яблони. В августе, сентябре этот сад — райское местечко. Теперь же июль, яблоки не больше грецкого ореха…
Не рви, Аркадий… Молодец! Не ходи к парничкам. Стоит ли разменивать свою доблесть на огурцы? Видишь на противоположной стороне дыру в заборе? Иди туда. Вот так. Лезь. Смелее, смелее, на улице никого нет. До свиданья, Аркадий!
ЧАСТЬ ВТОРАЯ
Глава первая
СЕМЬЯ ЩУКИНЫХ
?
Борис был моложе Шурочки всего на один год, а в семнадцать-восемнадцать лет эта разница почти ничего не значит. О каком-то влиянии старшего на младшего тут и говорить не приходится, тем более, если младший — брат, и в свои неполные семнадцать лет — человек серьезный и уже воображающий себя вполне самостоятельным. Сестре, может быть, и хотелось заставить его подчиниться, но это было не в ее воле. Брат уже перестал быть мальчиком, ростом он на целую голову выше ее, — статный, широкоплечий. Уже заглядывает в зеркало, старательно утюжит ладонями и без того острые складки брюк. Ого! Шурочка понимает: если брат закручивает свои непослушные вихры в замысловатые крендели, значит неспроста… Попробуй-ка упрекни, пристыди или урезонь такого, если у самой в глазах так и скачет озорной огонек детства.