Дороги, ведущие в Акарам

Белая Дарина

Новый рассвет встретил рябью и клочьями пены, взбитой ветром. Монрель выбрался из кокона одеяла. Как и многие ведьмаки, с погодными условиями юноша пребывал в особых отношениях. Обычный человек на его месте ночью бы закоченел и подхватил простуду, а то и черный огонь,* а Томасу хоть бы хны. Пора собираться, жаль…

*воспаление легких

— Том, — позвал безумно знакомый и такой родной голос.

Она сидела на мокром песке, одетая в любимое зеленое платьице. Белая пена скрывала ноги, ветер лениво играл тонкими лентами на длинных косах.

— Кристина?

Да,

Монрель — ведьмак, и знает, что мертвые не возвращаются (чиан-ши и призраки не в счет — это иное), но ничто человеческое ему не чуждо. И так хочется поверить, хоть на миг. На мучительно короткий миг забыть, что подруга оставила царство живых.

— Нет, мне жаль, — гостья чуть склонила голову.

Абсолютное, совершенное сходство. Пусть это только иллюзия, пусть, однако ее не хочется отпускать. Незыблемые истины, вбитые наставниками, забыты, и когда русалка просит протянуть руку, Том подчиняется. Неуловимое движение — и на ладони юноши появляется черная жемчужина. Невероятно прекрасная, безумно дорогая. Уникальная, созданная специально для него, но ведьмак пока об этом не знает.

— Носи с собой. И познакомься с рыбаками. Они с удовольствием возьмут в море. Хватит молча завидовать.

Незнакомка улыбается болезненно знакомо. Потом опускает ресницы, и Том понимает: сейчас гостья просто исчезнет.

— Кто ты? — успевает спросить Монрель. Жемчужину юноша сжимает в ладони, нарушая правило ничего не брать у чужаков, но в подарке нет зла.

— Русалка, — глаза весело блестят. — При первой встрече с нами люди видят отражение самого дорогого человека. Мне действительно жаль, — произносит она искренне и немного виновато. — Тебе пора.

Молниеносное движение назад, вихрь брызг, накрывший Томаса вместо утреннего душа… и пустынный пляж. Гостья исчезла так же внезапно, как и появилась.

"Тебе пора".

Ему действительно стоит поспешить. Море ласково шумит, приглашая приходить вновь. Монрелю удивительно спокойно. Он уже и не помнил, что так бывает…

К рыбакам ведьмак заглянул на закате. Дочерна загоревших, подтянутых мужчин род занятий Тома не смутил и не вызвал страха или опасений. Они накормили нового знакомца невероятно вкусной копченой рыбой и загрузили ворохом легенд и приданий. Вскоре юноша узнал о первой, пропавшей экспедиции, а также о подготовке ко второй. Полночи Монрель придумывал убедительные доводы. Ведьмак был готов выполнять любую работу, лишь бы попасть на заветный борт.

— Зовет? — спросил князь в ответ на просьбу ученика.

— Да.

— И меня, — в голосе перемешалась грусть и нежность. — Только я не имею выбора, а у тебя он есть. Подумай хорошенько: эта дорога может быть в один конец. Подумай, а завтра скажешь ответ.

На следующий день ничего не изменилось (разве можно отказываться от мечты?), и Томаса пригласили на экскурсию.

— Нравится? — тихо поинтересовался Ян.

— Он великолепен.

"Стремительный" и вправду был великолепным. Хищный, грациозный. Через неделю истекает срок, отведенный на исполнение заказа. Работ осталось от силы на три-четыре дня. Остальное, все, что касается магической защиты, будет доделано в Акараме. В лютне* месяце экспедиция отправится в путь. Да, опасно, еще бы дней тридцать подождать, но времени нет. Его уже давно нет.

*феврале

— Хочешь

вместе со мной зажечь сердце галеона? — неожиданно спрашивает князь.

— Да, пожалуйста.

В глазах ведьмака отражался дивный огонь неверия и ошеломляющей радости.

— Сердце "Жемчужины" погасло, — напоминает государь. — Ты можешь не вернуться.

— Такие корабли должны возвращаться, — выдыхает Монрель. — Я буду беречь его ценой собственной жизни, несмотря ни на что. Клянусь.

— Ни один, даже самый лучший корабль не стоит человеческой жизни, — со странной горечью произнес Ян. — Ты свободен от данной клятвы.

По щеке юного ведьмака покатилась прозрачная капля, он отвернулся и торопливо ее смахнул.

— "Стремительный" отправляется не за прежним кораблем, новыми землями или знаниями. Он плывет за моими подданными. Сломается парусник — построим новый. Не будет людей — и уже никто ничего не сможет сделать.

Том застыл. Прежде он думал, что владыку темных пустошей в девятом княжестве боготворят из-за тварей. Единственный хранитель, и прочее. Нет. Даже если порождения тьмы исчезнут, люди все равно пойдут в огонь и в воду за своим государем. И юный ведьмак пойдет… Пока его сердце будет биться. А галеон "Стремительный" Монрель будет беречь не за страх, а за совесть.

Ян о чем-то говорил с седым представительным корабелом. Томас не слышал их беседы. Мысли юноши унеслись далеко-далеко. Черная жемчужина, бережно спрятанная в полотняный мешочек, висела напротив сердца. Дары русалок способны творить чудеса, если знать, как ими правильно распоряжаться.

Княжество Тарин,

четвертая неделя желтня 69-й год

Путешествие началось буднично. За спиной — чехол с инструментом, через плечо перекинута сумка с книгой и зельями Алисы. Прежде Мэйнард прекрасно бы довольствовался одной гитарой, но обстоятельства меняются.

Насколько глобальными оказались изменения, инкуб понял только за границей Акарама. Князь не поставил ограничительную метку. Нежити можно сколько угодно обещать упокоение, но сдержать жажду это не поможет. Повелитель далеко, а еда близко. Да, потом придет страх (угрызения совести нежити неведомы), но он не вернет погибших. Поэтому на вышедших "погулять" накладывались чары, вовремя освежающие память.

Осознание внезапно перепавшей милости вскружило голову демона не хуже ночи, проведенной с девой, не знавшей прежде мужской ласки. Свобода. Истинная свобода. Сквозь эйфорию память вяло подбрасывала отрывки из разговора с князем, но у Мэйнарда было законное разрешение воспользоваться той, что согласится, узнав правду. Неужели в огромном поселении нельзя отыскать такую добычу? Чем для несчастной закончится их близкое знакомство сорвавшегося с поводка демона не интересовало.

Окрыленный инкуб ринулся в столицу Тарина, минуя окрестные хутора. Запретный плод сладок, а внезапная отмена вековых ограничений способна разрушить хрупкое равновесие новорожденного мира.

Мэйнард не ошибся: в двадцати пяти тысячном городе можно найти все, что угодно. Роза хотела отомстить жениху и умереть. Кожевник соблазнил младшую сестру и теперь вел разлучницу под венец, а дальнейшей жизни без любимого мужчины девушка не видела. Рассказ демона ее не напугал. Роза восприняла красавца-инкуба как подарок судьбы. Смерть и месть в одном флаконе. То, что нужно.