Дороги, ведущие в Акарам

Белая Дарина

— А давай почистим, порежем кусочками и выложим их в форме булки? Хлеб есть? Есть. Традиция соблюдена.

Адель повеселела и потянулась снять пробу. Откусила, прожевала и обреченно произнесла:

— Очень маленькими кусочками.

Александр дипломатично не стал комментировать это заявление.

— Завтра нарежешь, чтобы не обветрился.

— Ага.

Несмотря на обещание отца разбудить до рассвета, ночью она почти не спала. Утром торопливо ополоснула лицо и надела платье, а поверх него вышитый передник. Офицер долго стоял на пороге кухни. Прежде он

не замечал, насколько Адель похожа на мать. Пышные юбки ей необыкновенно шли, но добавляли сразу несколько лет. Еще не девица на выданье, но уже не ребенок. Дочь закончила с нарезкой хлеба, накрыла композицию полотенцем и отнесла на крыльцо.

Мужчина встрепенулся: пора заняться огнем. В печи дрова прогорели, ни один уголек не тлел, осветительные шары Александр погасил. Пространство погрузилось в темноту, наполнилось ожиданием… Первая искра вспыхнула маленькой звездочкой. Огонь, высеченный из кремня, — символ обновлений. Адель приняла зажженный светоч и с ним обошла весь дом, пробуждая ото сна сонм разноцветных свечей. Потом юная хозяйка вспомнила, что не открыла калитку и выбежала исправлять оплошность.

Радор просыпался, ветерок принес едва слышный смех — соседи встречали гостей. Суетилась девочка напрасно: ворота Крис проигнорировал, с иной тропы выскочив сразу во двор. К крыльцу мантикор шествовал, величественно вскинув голову.

Адель поклонилась, протянула гостье рушник и миску с водой.

— Приветствую. Легка ли была дорога?

— Как перышко.

Княгиня ополоснула руки, умылась и потянулась к вышитому полотенцу. Хозяйка поставила на лавку ненужный инвентарь и, виновато потупившись, подхватила поднос с хлебом. Каравай, выложенный из обрезков, вышел очень даже ничего, но румяной булке с витиеватыми узорами однозначно проигрывал.

— Благодарю, хозяюшка, — прозвучали традиционные слова одобрения.

Ох, не всегда гости ими радовали. "Горек твой хлеб", "Не потешил глаз", "С непросеянной муки тесто" — говаривали свекрови.

— Прости, каравай подгорел, — повинилась Адель.

— Ничего, зато пироги у нас будут самые лучшие, — подмигнула Алиса. Забрала у Криса корзинку и шагнула за порог. — Мир дому вашему, — поприветствовала молодая женщина опешившего Александра.

Офицерская выдержка позволила спрятать эмоции, чинно зажечь для княгини добротную свечу и укрепить ее в специальном сосуде, защищающем от ветра. Горел такой светоч сутки, от его огонька растапливали печи или камины, чтобы принести в дом достаток, радость и благополучие.

— Спасибо, — искренне поблагодарила владычица Акарама, любуясь пламенем.

Адель подала завтрак. Утром из напитков дамам наливали квас или компот, а мужчинам — вино (в честь добытого огня). Кашу из пяти злаков Алиса едва пригубила, отдав предпочтение трем наливным яблокам, предусмотрительно выставленным на стол.

Пока Адель убирала посуду, Саша провел экскурсию по дому.

— Хорошо у вас, уютно, — улыбнулась молодая женщина.

Куклы со стены подмигивали ей глазами-пуговками. Алиса поймала себя на том, что кроме мальчиков хочет еще и дочь. Младшая сестренка, которую братья

будут оберегать и баловать, — это ведь здорово, правда? Близнецы согласно шевельнулись.

— На погреб взглянете? — вырвал из раздумий вопрос офицера. Гостям полагалось показывать все хозяйственные постройки.

— Если Адель еще не управилась.

Медлительностью грифоновладелица не отличалась и уже ждала около стола, накрытого роскошной скатертью и шестью рушниками, украшенными обережными узорами, яркими цветами и крошечными фигурками мантикоров.

— Прячь эту красоту и доставай рабочие полотенца, — распорядилась Алиса.

Адель с тоской посмотрела на старшую хозяйку, которую следовало беспрекословно слушаться, и обреченно призналась:

— Они у меня без вышивки. Вообще. Терпеть не могу рукоделие, — последнее предложение девочка закончила трагическим шепотом.

— Хочешь, открою секрет? — заговорщицки поинтересовалась княгиня. — Я тоже. В замке все рушники покупные.

— Правда?

— Ага, только не говори никому.

Адель повеселела и проворно сменила инвентарь. Праздничную скатерть спрятали, обнажив рабочую поверхность. Оставшаяся на столе головка капусты на широком рушнике смотрелась гордо, но сиротливо.

— И где все? — спросила Алиса, обнаружив, что приготовления завершены.

— Вот, — девочка указала на кочан, не чувствуя подвоха.

— Из этой капусты у нас будет начинка для пирогов…

Радостный кивок.

— …из нее же мы сварим борщ…

Юная хозяйка вновь подтвердила.

— …и заквасим?

Третье "Да" вышло автоматически. Гостья скептически фыркнула.

— Боюсь, не хватит. Если у вас нет запасов, сейчас отправим Криса за добычей.

— Мы правда это будем готовить? Все-все? — потрясенно выпалила Адель.

— Аж три блюда? Будем. Тащи капусту.

— Алиса, спасибо, — взволнованно выдохнула грифоновладелица.

— Пока не за что.

— Есть, — серьезно ответила девочка. — Я так рада, что ты сегодня со мной. Папа. Нам нужна бочка.

Светловолосый вихрь побежал добывать сырье. В окно заглянула усатая морда. Кристоф пообещал вести себя прилично и теперь страдал. Где это видано, что мантикорам не место на кухне? Кто придумал такую глупость?

Кушанья появлялись на столе гораздо быстрее, чем Адель могла предположить; будто сами собой бочки наполнялись капустой. Ведь в компании, под непринужденную беседу, забавные истории и любимые песни, домашняя работа перестает быть чем-то нудным, обременительным и рутинным.

* * *

Время до ужина Александр намеревался провести в беседке, увитой вечнозеленым плющом, но она оказалась занята. Мужчина удивленно застыл, а потом склонился в приветственном поклоне. Хади возлежал у ног князя, мантикор Алисы (создание такое же наглое и бесцеремонное, как и Тифон) вытянулся на лавке, устроив голову у Яна на коленях. В нескольких метрах от них расположился грифон, то ли присматривая за гостями, то ли напросившись в компанию. Повинуясь незаметно отданной команде, Крис спрыгнул на землю, освобождая скамейку.