Дороги Зоны. Герои поневоле

Заваров Дмитрий Викторович

С противоположной стороны дома узкая полоска земли, бетонный забор с кольцами колючей проволоки поверху. Забор тянется до самого перекрестка. Там, на пересечении дорог, штабель плит. Полковник снова прицеливается в ночь, стреляет. Попал или нет – непонятно. «Как он их замечает?» – изумляется Волков.

– Бегом! – командует Седой.

На перекрестке поворачивают направо. Возле куста лежит скрючившийся человек, тихо стонет. Попал, значит, Седой! Волков стреляет раненому в голову, чтоб не мучился. Откуда-то спереди

темнота откликается автоматной очередью, Седой дергается, падает на колено.

– Второй этаж, балкон! – хрипит полковник.

И Волков видит их: напротив дороги двухэтажное здание, двое сектантов – один на балконе, другой рядом в окне. Короткие вспышки выстрелов, треск пуль по асфальту. Прицелиться генерал не успевает, хлопает подствольник, на балконе расцветает шар взрыва.

– Ты как? – дергает Волков Седого.

– Нормально! – тот хлопает себя по груди. – Покупайте экзоскелеты фирмы «Сталкер».

Отряд рысью, рискуя угодить в аномалию, несется дальше. Лестница под землю, автостоянка. Никого. Еще одна лестница. Улица, плиты. Напротив, через дорогу – серая многоэтажка. Остатки оконных стекол ловят лунные блики.

– Гостиница, – говорит Седой.

– Точно.

У входа в гостиницу горит костер. Возле костра – никого. Внезапно охватывает непонятная тоска: пустой город, ничейный костер, огромная луна… Генерал застывает на месте, любуется пейзажем. Был бы волком – завыл бы! Но длится это всего мгновение. Седой уверенно ведет отряд к одиноко стоящей автобусной остановке. Падают в траву. Совсем рядом – широкий разворотный круг и полуразрушенная высотка за ним. Волков знает это место. Вон та дорога ведет прямо к стадиону. А от стадиона до Станции рукой подать. «Неужели дойдем?» – проносится в голове.

– К подземному переходу, залегаем, осматриваемся, – командует Седой и первым срывается с места.

Бойцы перемещаются к переходу, ложатся за парапетом. Вот она, их дорога. Справа ряды зданий, слева, за гостиницей – большой парк со знаменитым колесом обозрения. Темная дуга колеса возвышается над кронами тополей, по металлическим спицам бесшумно ползают тускловатые молнии.

– А вот и они! – шепчет Седой.

Волков переводит взгляд на командира. Полковник, прильнув к биноклю, всматривается в ночь. Невдалеке дорогу перегораживает горелый остов автобуса, дальше темнеют еще какие-то преграды, но они сейчас на возвышении – шоссе просматривается прекрасно.

– Кто? – уточняет Волков, хотя прекрасно понимает, о ком речь.

– Наши друзья. Только их теперь пятеро.

– Размножаются делением, – хмыкает Волков, – и довольно быстро. Вышли за троими, у Ельска их уже четверо, теперь и пятый появился.

– Да… – гудит Седой, не отрываясь от бинокля.

– Они ли?

– Они, они, – уверенно отвечает полковник. – Зубр без шлема. Идут прогулочным шагом.

– Как ты угадываешь, где их

в Припяти можно найти?

– Я их нутром чую.

– А-а! Ну что, поскакали тогда?

– Кто у нас снайпер? – неожиданно интересуется Седой.

– Захарченко!

– Здесь! – один из бойцов, вооруженный СВД, подкатывается к командиру.

– В конце дороги здание видишь? – спрашивает Седой, все так же глядя в бинокль.

– Так точно.

– Четвертый ряд окон слева. На крыше.

– Вижу! – в голосе бойца слышится азарт. – Работать?

– Держи на прицеле, – полковник наконец убирает бинокль. – Пятеро идут по дороге. Видишь их, Захарченко?

– Вижу. Пятеро.

– Как только уйдут за ограду, жди тридцать секунд и снимай снайпера.

– Есть.

– И сразу галопом за ними, – это уже приказ Волкову.

– Движение, – вполголоса докладывает один из бойцов.

– Где? – Волков быстро крутит головой по сторонам.

– У костра сзади.

Но Волков уже и сам замечает: у входа в гостиницу мечутся тени, судя по всему, человеческие. Костер, мигнув, тухнет.

– Пять человек, – Седой смотрит в бинокль. – У одного гранатомет. Идут к нам.

– Заметили? – спрашивает Волков.

– Вроде нет. Что цель? – Седой кладет руку на плечо Захарченко.

– На месте.

– Наши друзья?

– Еще на дороге.

– Сейчас начнем. Как только – сразу снимай. Понял?

– Есть.

– Остальные, слушай сюда, – Седой говорит отрывисто, будто сплевывает. – Работаем быстро. Слева направо, как сидим, каждый своего. Потом подрываемся – по шоссе. С дороги не сходить. На ней аномалий нет. Работать по моему выстрелу. Я сниму самого правого. Занимай позиции.

Солдаты быстро расползаются – кто в траву, кто за дерево. Седой с Волковым остаются у перехода. Сектанты уже метрах в двадцати – и полковник укладывает своего. Щелкают приглушенные выстрелы, неестественно громко хлопает СВД. Враги остаются лежать на дороге.

– Что у тебя? – спрашивает Седой снайпера.

– Есть.

– Те пятеро успели скрыться?

– Нет.

– Заметили?

– Заметили. Труп прямо им в ноги свалился.

– Твою мать! – полковник в сердцах сплевывает. – Возьмите «РПГ» кто-нибудь и пошли.

Отряд срывается с места, один из бойцов отбегает, забирает с трупа гранатомет, догоняет остальных. Темп резвый, Волков командует использовать тоник, протягивает бутылку Седому – у полковника нет такого, его не комплектовали на базе. Но у Седого и без этого с экипировкой нормально, один экзоскелет чего стоит, где только взял-то? Бойцы пьют на ходу. Деревья слева расступаются, открывается вид на парк с колесом обозрения и какими-то темными строениями на той стороне. От крыши одного из них отделяется светящаяся точка и быстро несется в сторону отряда. Нарастающий гул. Граната!