Дорогие наши подруги
Шрифт:
…Недавно Вера приехала в Челябинск провести здесь свой отпуск. Первым долгом заглянула в заводской комитет комсомола, в общежитие к подругам. Радостная, взволнованная была встреча.
— Может, останешься в Челябинске, — в шутку обронил кто-то.
— Нет, девочки. Там на целине мы нужнее. Да и сказать откровенно, полюбился мне совхоз. Он для меня — вроде дом родной. — И Вера поведала подругам о своей жизни на целине…
Посевную она встретила учетчиком девятой тракторной бригады. Днем и ночью кипела работа. Трактористы, сеяльщики — все, кто находился в поле, на стане, не жалели себя. Челябинка Шура Филимонова стала в эти дни заправским поваром. Научилась готовить добрые борщи. Сама возила завтраки, обеды и ужины на борозду. А как трудились трактористы! Иван
В разгар посевной к складу горючего подъехал трактор «Беларусь» с пустыми бочками из-под бензина.
— Никак, Вера Хрущева за рулем, — удивился кладовщик Геннадий Ершов.
Да, это была она. На севе дорог каждый час. Вот и решила девушка научиться водить трактор, благо, учителей нашлось больше, чем достаточно.
Механизаторам пришлась по душе веселая, работящая девушка. Только бригадир косо посматривал на Веру, а вскоре стал ворчать, дескать, не может она работать учетчиком, не доросла. Почему бригадир невзлюбил ее? На то были свои причины. Однажды он попросил девушку оформить фиктивный наряд своим друзьям, которые отлынивали от работы и пьянствовали вместе с ним.
— Это же подлог! — возмутилась Вера и наотрез отказалась выполнить его просьбу.
— Ну погоди у меня, — пригрозил бригадир, — пожалеешь.
И он стал мстить комсомолке. Но Вера оказалась не из пугливого десятка. Рассказала о неблаговидных делах бригадира директору совхоза Виктору Андреевичу Иващуку. Крепко вступился за своего бригадного комсорга совхозный комитет комсомола и его секретарь Николай Зубков, парень с хорошей армейской хваткой, непримиримый к лодырям и рвачам.
И бригадир притих, но ошибки свои не захотел признать и тайком удрал из совхоза, очевидно, в поисках более легкой жизни.
Вскоре подоспела жатва. Никогда в жизни не видела Вера таких добрых хлебов. Неплохая уродилась и кукуруза.
Стоят на изготовке степные корабли, мощные дизеля. Вот-вот начнется битва за хлеб. Вера прибивает к стенке вагончика стана собственноручно написанный лозунг, зовущий целинников поработать не за страх, а за совесть, а сама нет-нет и глянет на золотистое, море пшеницы, подставит лицо навстречу теплому, напоенному ароматом воздуху. Потом переведет взгляд на парней, девушек, с которыми она так сдружилась. Нет, она ничуть не жалеет, что приехала по путевке комсомола в степной край. Трудно? Да, нелегко. Не хватает жилищ, бывают перебои в снабжении, клуб пока неважнецкий. Но разве она уедет отсюда? Ни за что. Все меняется на глазах. Рабочие один за другим справляют новоселье. Скоро целинники обновят свой Дворец культуры, да и вообще заживут так, что горожане позавидуют. Самое главное, люди обосновались на целине замечательные, деятельные, с большим размахом. В такой дружной семье чувствует себя Вера необыкновенно сильной, способной побороть любые препятствия.
Но мы отвлеклись. Как же прошла уборка? Хорошо поработали целинники. Труд их был щедро вознагражден.
Директор совхоза приехал поздравить дружный коллектив, вручить особо отличившимся премии. Народ собрался на полянке, окруженной березовой рощей. И хотя Вера находилась далеко от стола президиума, Иващук заметил девушку, позвал ее движением руки.
— Молодец, Хрущева, — сказал он, крепко пожимая ей руку, а вручив подарок, добавил: — Волевых, энергичных людей прислали нам из Челябинска. Все стали настоящими целинниками.
* * *
Незадолго перед отъездом в совхоз, Вера рассказала
И. Чернядева
ЖИВОЕ ДЕЛО
Нина Николаевна НЕМЕШАЕВА.
Накануне вечером начался дождь. Он лил не переставая. Глядя на серую дождевую сетку за окном, Нина Николаевна с тревогой думала:
«Неужели погибнут наши питомцы? Ведь труда-то сколько вложено. Каждый цветочный корешок сажали в землю так бережно, а уж лелеяли-то, словно не цветок, а живое существо: и поливали, и пропалывали, и удобряли — лишь бы рос. И принялась, кажется, рассада, начала крепнуть, пошла в рост. А тут вот на тебе…»
Чуть свет Нина Николаевна поспешила на завод. Издали всматривалась она в корпуса цехов, окутанные сизоватым туманом. Как ненавидела она в этот момент дым, прибитый дождем к земле! Он виновник того, что возле цинкового завода не было ни клочка зелени. И улавливают этот дым, а все же он все время дает о себе знать.
Первый взгляд — на цветочные клумбы. Еще несколько дней назад они нежно зеленели, а теперь пожухли, почернели, словно их опалило огнем. Серная кислота действовала без промаха.
Тем временем подошли другие женщины. Огорченно рассматривали поникшие цветы, озабоченно спрашивали:
— Что делать-то будем, Нина Николаевна?
— Будем выхаживать, — решительно ответила она.
И выходили! Поливали цветы нашатырным спиртом, чтобы нейтрализовать действие кислоты, рыхлили землю, удобряли. Раным-рано приходила на завод начальник технического отдела Сусанна Феоктистовна Матвеева и до начала работы возилась с цветами. Так же ревностно оберегали растения Капитолина Михайловна Талменева, Елена Витальевна Бровкина, Евгения Яковлевна Винихина и другие женщины-активистки.
Зато даже глубокой осенью цветы радовали взгляд своей пестротой и свежестью, а возле скульптуры С. М. Кирова на призаводской площади ярко пламенели горделивые георгины.
И так всегда, всю жизнь, за что бы ни бралась Нина Николаевна, во все она вкладывает всю свою энергию, напористость, все свое сердце.
Эту моложавую статную женщину часто можно встретить и в цехах и в заводском поселке. Вот она идет быстрой походкой человека, который привык дорожить временем. Черные волнистые волосы выбились из-под яркого шерстяного шарфа, зеленовато-карие глаза смотрят весело, брови разлетелись в стороны темнокрылыми птицами. С ней то и дело здороваются.