Дорогой друг Декстер
Шрифт:
— Декстер, — вмешалась Дебора, — взгляни на нас. — Я посмотрел на Дебору с гипсом на руке и на Чатски с его парой культей. Если быть честным, то они не выглядели ни опасными, ни свирепыми. — Нам нужна твоя помощь, — закончила сестра.
— Но послушай, Дебс…
— Ну, пожалуйста, Декстер, — умоляющим тоном промолвила она, понимая, что я не могу отказать, когда она произносит волшебное слово.
— Дебс, — не сдавался я, — вам нужен человек действия — герой, способный ударом ноги открыть дверь и ворваться куда надо, паля из пары «кольтов». Я же всего лишь эксперт-криминалист —
Дебора прошла через комнату и, остановившись от меня в нескольких дюймах, негромко произнесла:
— Я знаю, что ты такое, Декстер. И знаю, что ты сумеешь это сделать. — Она положила руку мне на плечо и прошептала: — Кайлу это необходимо. Он должен схватить Данко. В противном случае он больше никогда не станет мужчиной. Для меня это очень важно. Пожалуйста, Декстер.
Что мы можем сделать, когда в ход пошел крупный калибр? Не остается ничего, кроме как мобилизовать все ресурсы доброй воли и изящно взмахнуть белым флагом.
— Хорошо, Дебс.
Свобода — материя хрупкая и быстро улетучивающаяся, не так ли?
ГЛАВА 29
Мне очень не хотелось этого делать, но я обещал помочь, и в силу данного обстоятельства бедный, верный долгу Декстер сразу же навалился на решение проблемы, используя все ресурсы своего могучего мозга. Но печальная истина состояла в том, что мой мозг, кажется, сбился с курса, и как бы усердно я ни пытался нащупать какие-либо версии, на выходе не возникало никаких результатов.
Впрочем, нельзя исключать и того, что мой организм нуждался в горючем, поэтому я лестью и ласками уговорил Дебору заказать еще плюшек. Пока она общалась по телефону с отделом обслуживания, Чатски, одарив меня вымученной и лишь слегка глазированной улыбкой, произнес:
— Приступим к делу, дружище. Он сказал это очень мило, а мне, кроме как ждать плюшек, делать было нечего, и я согласился.
Потеря двух конечностей сняла с Чатски какие-то психологические оковы. Несмотря на неуверенность, Кайл стал более дружелюбным и открытым, начал охотно делиться информацией, что было совершенно немыслимо в то время, когда он имел полный набор рук и ног и пару дорогих солнцезащитных очков. Чтобы удовлетворить свое вечное стремление к точности и выяснить больше подробностей, я, воспользовавшись его добрым расположением духа, узнал имена всех членов действовавшей в Эль-Сальвадоре команды.
Он сидел на диване, прижимая блокнот культей к коленям и царапая на нем фамилии своей левой, и единственной, рукой.
— О Мануэле Борхесе ты знаешь, — сказал он.
— Первая жертва, — заметил я.
— Да. — Он записал имя и фамилию, перечеркнув их жирной чертой. — А это — Фрэнк Обри. — Чатски задумался и от усердия высунул язык. — Он упустил Оскара Акосту. Только Богу известно, где этот парень сейчас находится. — Он поставил рядом с ним вопросительный знак. — Идем дальше. Уэндалл Ингрем. Живет на Норт-Шор-драйв рядом с Майами-Бич.
Когда он записывал, блокнот соскользнул с колен, и Чатски попытался поймать его на лету. Некоторое время он молча смотрел на лежащий на полу блокнот, затем наклонился и поднял его. Капля
— Чертово лекарство, — просипел он. — Из-за него все вокруг меня словно в тумане.
— Уэндалл Ингрем, — напомнил я.
— Да, да, — подхватил Кайл и, закончив записывать, продолжил: — Теперь Лейл. Торгует машинами в Дейви. — Собрав в кулак всю волю, он с неожиданным приливом энергии успешно нацарапал имя. — Из оставшихся парней двое мертвы, а третий — все еще в поле. Это наша команда.
— Кто-нибудь из них знает, что Данко в городе?
Он покачал головой, и с его лба слетела, едва не попав в меня, одна капля.
— Мы держали дело под замком. Правило минимально необходимой информации.
— Разве им не следует знать, что кто-то намерен превратить их в подушки?
— Нет, не следует, — ответил он, выпятив подбородок.
Создавалось впечатление, будто Чатски готов произнести нечто очень крутое. Не исключено, что он хотел предложить спустить блокнот в унитаз.
— Но мы могли бы проверить, кого из них не хватает? — без особой надежды спросил я.
Чатски затряс головой. С его лба слетели еще две капли — направо и налево.
— Нет. Ни за что. Эти парни всегда держат ухо востро. Как только кто-нибудь начнет ими интересоваться, они узнают. А мы не можем позволить им сбежать, как Оскару.
— Ну и как же в таком случае мы найдем доктора Данко?
— Вот ты и должен придумать.
— А как насчет дома на Маунт-Трэшмор? — спросил я. — Того, который ты проверял со своим блокнотом?
— Дебби устроила так, что рядом с ним регулярно курсировала патрульная машина. Сейчас в дом уже въехала какая-то семья. Нет, дружище, мы ставим все свои фишки только на тебя. Ты обязательно что-нибудь придумаешь.
Дебс присоединилась к нам до того, как я смог придумать что-нибудь путное. По правде говоря, отношение Чатски к своим бывшим товарищам по оружию меня удивило. Разве не стоит позволить своим друзьям, пусть и бывшим, стартовать не с низкой позиции, а с ходу, и обеспечить им некоторое преимущество? Я не хочу прикидываться идеалом добродетели, но если бы какой-нибудь свихнувшийся хирург принялся бы, например, преследовать Винса Мацуоку, то я мог бы за кофе, между делом, намекнуть ему: «Передай мне, пожалуйста, сахар. Да, кстати, в городе объявился какой-то маньяк-медик, вознамерившийся отрезать тебе конечности. Тебе нужны сливки?»
Но видимо, это не соответствовало правилам, по которым вели свои игры парни с квадратными подбородками. Или так не играл их представитель, Кайл Чатски. В общем, я располагал списком имен и фамилий. С этого можно начинать, тем более что иных вариантов у меня не было. Однако я понятия не имел, как приступить к делу и использовать информацию. Творческие способности Кайла значительно уступали его умению делиться сведениями. От Деборы вообще не было толку. Она была целиком поглощена взбиванием подушек, вытиранием пота со лба Кайла и слежением за тем, чтобы он вовремя проглотил свои таблетки. Я и предположить не мог, что моя сестричка способна вести себя по-матерински. Теперь я стал понимать, как жестоко заблуждался.