Дорожные работы
Шрифт:
Скотина, беспомощно подумал он. Неужто это тебе так важно? Тебе, и Орднеру, и всем остальным мерзавцам?
Стрельба возобновилась; поначалу в виде разрозненных выстрелов, а затем началась настоящая канонада. И вдруг он глазам своим не поверил: по улице бежал, держа в руках портативную телекамеру, человек в клетчатой рубашке и синих джинсах.
— Я все слышал! — прокричал он. — Я каждое слово слышал! Он предложил прекратить стрелять, а вы…
Подскочивший полицейский наотмашь ударил его по лицу, и человек в клетчатой
— Феннер, пусть они пропустят телерепортеров! — завопил он. Горло саднило с непривычки, перетруженные мышцы мучительно ныли. Руку жгло, а от бедра распространялась вверх пульсирующая боль.
— Сначала выходите сами! — прокричал в ответ Феннер. — Тогда и объяснитесь!
От этой отъявленной лжи его захлестнула слепая ярость.
— АХ ТЫ ГАДИНА! ДА У МЕНЯ ЗДЕСЬ НАСТОЯЩАЯ ПУШКА! СЕЙЧАС Я НАЧНУ СТРЕЛЯТЬ ПО БЕНЗОБАКАМ, И ВОТ ТОГДА ВЫ У МЕНЯ ПОПЛЯШЕТЕ!
Тишина. Ага, проняло!
Вновь голос Феннера. Уже осторожный и вкрадчивый:
— Чего вы добиваетесь?
— Пропустите сюда этого телерепортера! И пусть телевидение развернется для съемки!
— Это исключено! Чтобы вы взяли заложника и продержали тут нас целый день?
Один из полицейских, согнувшись в три погибели, быстро перебежал к зеленому седану и скрылся за ним. Похоже, там держали совет.
Вскоре уже другой голос прокричал:
— Слушай, парень, твой дом окружен со всех сторон! У нас здесь тридцать вооруженных людей! Выходи с поднятыми руками, или я начинаю штурм!
Что ж, пора открыть козырную карту.
— Не советую! — крикнул в ответ он. — Весь дом начинен взрывчаткой! Вот, взгляните!
И он приподнял над подоконником руку с красным «крокодильчиком».
— Видите?
— Вы блефуете! — последовал самоуверенный ответ.
— Стоит мне присоединить эту штуковину к контакту автомобильного аккумулятора, который стоит рядом, и все тут взлетит к чертям на воздух!
Молчание. Наверное, опять советуются.
— Эй! — послышался чей-то возглас. — Задержите его!
Он высунулся из-за своего укрытия и увидел, как парень в клетчатой рубашке и в синих джинсах, даже не пригибаясь, бежит по улице; либо свято уверенный в своей профессиональной неприкосновенности, либо просто чокнутый. Длинные черные волосы доставали почти до плеч, а над верхней губой темнела полоска усиков.
Двое полицейских рванулись было наперехват, но
— Черт, во облажались-то! — недовольно выкрикнул кто-то.
Клетчатый журналист уже подбегал к его дому, взрывая ногами снег…
В этот миг что-то просвистело над ухом, и он понял, что уже с минуту самым неосторожным образом подставляется под пули. Дверную ручку затрясли, а потом в дверь забарабанили. Он прокрался по усыпанному штукатуркой и стеклом полу в прихожую. Нога почти онемела, а штанина была окровавлена сверху до самого колена. Повернув ключ в замке, он одновременно отодвинул задвижку.
— Входите! — пригласил он, и человек в клетчатой рубашке влетел в прихожую.
Дышал парень тяжело, но вовсе не выглядел напуганным. На щеке багровела царапина, а левый рукав рубашки был разорван до самого локтя.
Заперев дверь, он поспешно вернулся в гостиную и, подобрав ружье, дважды выстрелил вслепую, не целясь. Затем повернулся. Усатый репортер стоял в дверном проеме, с любопытством поглядывая на него. Он казался поразительно спокойным. Вынул из кармана блокнот и раскрыл.
— Что за чертовщина тут происходит? — спросил он. — Выкладывайте.
— Как вас зовут?
— Дейв Альберт.
— В вашем фургончике еще осталась аппаратура для съемки?
— Да.
— Подойдите к окну. Скажите, чтобы полицейские позволили вашим ребятам установить камеры у дома напротив. Скажите, что если через пять минут это условие не выполнят, то вам не поздоровится.
— А это и правда так?
— Да.
Альберт рассмеялся:
— Что-то, глядя на вас, мне в это не слишком верится.
— Делайте что вам сказано.
Дейв Альберт, осторожно ступая, пробрался к разбитому окну гостиной и несколько мгновений просто постоял перед ним, явно наслаждаясь необычностью ситуации.
— Он велел пропустить мою команду со всем съемочным оборудованием к дому напротив! — прокричал он. — В противном случае прикончит меня прямо на месте!
— Нет! — в ярости заорал Феннер. — Нет, нет…
Кто-то зажал ему рот. Воцарилась тишина.
— Хорошо! — прогремел тот самый голос, который еще недавно уверял, что дом окружен. — Вы разрешите, чтобы двое моих людей привели их?
Чуть подумав, он кивнул.
— Да! — крикнул Альберт.
Несколько секунд спустя двое полицейских побежали трусцой к съемочным фургончикам, которые поджидали с заведенными моторами. Тем временем полицейские получили подкрепление — к ним подкатили еще две патрульные машины. Высунувшись чуть подальше, он увидел, что въезд на Крестоллен-стрит перекрыт. За желтыми барьерами собралась изрядная толпа.
— Порядок, — уверил его Альберт, усаживаясь. — У нас есть пара минут. Что вы требуете? Самолет?