Дословный перевод
Шрифт:
Честно говоря, это был тот редкий случай, когда у Лёнки дар речи пропал полностью. И даже не от этого поступка, а от выражения, с которым папа на неё смотрел. Да, досада никуда не делась, но… Он её понимал. Не одобрял и внутренне скрипел зубами, а сам при этом помогал, потому что прекрасно все сознавал.
Так и не дождавшись ответа, Николай Петрович, как маленькую, взял её за руку и, прихватил лежащую в кресле сумку, повел за собой.
— Паспорт хоть с собой, или это тоже нужно решать?
—
— Потом.
Именно так, молча, они вышли на парковку санатория, где уже ждал неизменный водитель.
— Леш, нужно попасть в аэропорт не больше, чем за час, — усадив дочь, Николай Петрович и сам устроился рядом.
— Сложно. Но можно, — Алексей плавно тронулся с места, и тяжелый автомобиль начал набирать скорость.
— Ты делаешь это, потому что попросила мама? — Алена специально понизила голос, стараясь говорить так, чтобы услышал только отец.
— Честно? Да, — Николай Петрович с на редкость невозмутимым видом смотрел вперед, словно все происходящее для него было совершенно привычным и обыденным. — Но и мешать уехать тебе завтра не стал бы.
— Спасибо, что не стал обманывать.
— Приезжай чаще, Ира скучает по тебе.
— Мне тебя тоже не хватает, пап, — она прекрасно поняла окончание фразы, которое он опустил.
Герман кивнул, словно она сказала какой-то ничего не значащий пустяк. А Алена только усмехнулась. Это же отец. Который многое ради неё сделает, но совершенно не умеет выражать чувства вслух.
Черт, снова какие-то слезы на глаза полезли… Наверное, день у ней сегодня такой. Рыдательный. Но окончательно разреветься ей не дал Астахов, которому, учитывая, насколько интенсивно его поминала про себя Лёнка, сегодня должно было полдня икаться.
— Здравствуй, Даниил Александрович.
— И тебе моё уважение, Алена Николаевна, — похоже, что и он куда-то собирался, во всяком случае, на заднем фоне четко различался свист набирающих обороты лопастей вертолета. — Ну, все, принимай работу. Задание выполнил, виновного наказал.
— И кто это был? — девушка упорно делала вид, что не замечает повернувшегося к ней отца. Надо будет сменить телефон, а то, правда, динамик так орет, что никаких тайн и сплетен не обсудишь.
— Не был, а есть. И это дама. Твоей сестре нужно внимательнее выбирать подруг. Все, что у неё было, доставят к тебе вечером. Материалы полные, не переживай, нигде ничего не появится.
— А эта девушка?
— Она жива и здорова, но делать гадости точно больше не станет. И пытаться увести чужих женихов — тоже.
— Спасибо. Только маленькая просьба — я сегодня улетаю, можешь передать все моему отцу?
— Уже соскучилась по дому? Передам. И счастливо добраться. А в гости все-таки приезжай, буду рад видеть, — рядом с ним что-то зло проговорил женский голос. Из-за
— Я подумаю. А можно ещё кое-что спрошу?
— Ну, давай, только быстрее.
— Почему ты называешь её Золотцем?
— Потому что если посчитать причиненные мне Сонечкой экономические потери, можно сказать, что она обошлась в памятник даже не из платины, а из родия, весящий столько же, сколько и она сама. Но "Золотце" звучит лучше.
Несмотря на не совсем хорошее настроение и ситуацию, Алена, нажав "Отбой", невольно рассмеялась. Похоже, что скука Даниилу в ближайшее время не грозит.
— Все в порядке? — Николай Петрович взглядом показал на телефон.
— Да. Сегодня тебе от Астахова привезут пакет, там все, что было на Алину.
— Что ты ему пообещала за помощь?
— Ничего. Даниил должен был услугу. Теперь мы в расчете, — Лёнке стало почему-то немного неудобно смотреть на отца. Да и обсуждать с родителем порнодебют своей сестры тоже было как-то не особо приятно…
— Ты молодец. И я тебе это не из-за Алинки говорю. — Девушка тихо ойкнула, когда он обхватил её одной рукой за плечо и как-то неловко обнял. — Наверное, и к лучшему, что уезжаешь. Там ты стала человечнее.
Алене было физически некомфортно так сидеть, но она даже и не подумала отодвинуться. Более того, пересела чуть ближе, прижавшись щекой к шее отца. Это сейчас, пока никто не видит, они могут вот так обняться, стараясь без слов показать насколько дороги друг другу. Алексей уже давно почти член семьи, перед ним не стыдно. А вот другим это видеть ни к чему — есть такие минуты, которые нужны и важны только для двоих.
Вдохнув запах туалетной воды отца, Лёнка вспомнила, что её насторожило ещё во время первой подставы с открытой дверью.
— Пап, когда первый раз попытались меня истеричкой перед полицией выставить, у меня дома пахло тобой.
— Ален, меня там не было.
— Знаю, — она повернулась, чуть царапнувшись подбородком о край жесткого воротника его рубашки. — Просто захотелось рассказать.
— Правильно сделала. Только если решите жениться, не надо делать это тайком, ладно? Я хочу сам тебя замуж выдать.
— Об этом пока рано говорить, — девушка не смогла сдержать быстрый нервный вдох. — Сначала помириться надо…
— Помиритесь. А если нет, значит, он не такой умный, как я думал, и тебя не заслуживает, — Николай Петрович как-то почти боязливо коснулся Аленкиного виска губами.
На это дочь промолчала, но ощутимо напряглась, глядя в окно. Обычный участок дороги, ничем от прочих не отличающийся, если бы не одна деталь — искореженное ограждение и закопченные, кое-где обгоревшие ветки кустов со скукожившимися от жара листочками.