Доспех духа. Ноналогия

Фалько

— Говорят, Осташков очень скоро займет его место, — сказала Тася.

— Очень даже хорошо. Только я не понял насчет его фамилии. Он же назвался Сергеенко?

— Старая история. Его супруга — сестра князя Шуйского и он мог бы легко это имя взять. Я бы даже сказала, что этого все ждали, но не случилось. Причин не знаю. Если на встречу с наследником приехал он, а не нынешний князь, то это говорит о многом. Они грызню братьев не поддерживают. И за малодушие с Курильскими островами сильно поругались с Разумовскими.

— Ты меня поражаешь осведомленностью, —

удивился я, взял ее ладонь и поцеловал.

— Потому что поддерживаю связи со старыми знакомыми. Собираю информацию по крупицам и делаю выводы.

— Ой, прям сыщик и разведчик в одном лице, — рассмеялся я.

— А если серьезно, у меня подруга в полиции, в аналитическом отделе. Ничего серьезного она не рассказывает, но вот такими слухами делится охотно. Это входит в ее обязанности.

— Кстати, о полиции, они анархистов ловят?

— Разыскивают и обезвреживают, — поправила она. — Пока безрезультатно. Тот, с которым ты во дворце столкнулся, попался на камеры в центре города, но, когда группа захвата приехала, уже не застала. Он очень осторожен и предусмотрителен.

— Печально…

Дальше разговор свернул на вполне обыденные темы. Тася рассказала, что Наумовы, как и в прошлый раз зарезервировали кучу номеров в Астории. Кто-то в шутку сказал Петру Сергеевичу, что можно уже выкупать часть отеля, так часто мы там появляемся, на что он серьезно задумался. Вспоминая о празднике, то от каждого крупного рода было приглашено по четыре человека, а от малых — по два. В прошлый раз столько знатных семей собиралось только во время вручения мне грамоты за победу в турнире. Даже во время награждения орденами за заслуги в войне против Японии, гостей собралось меньше.

Минут через тридцать к нам поднялась Алена, предупредила, что гости начали приезжать. Мы прогулялись к окошку, ведущему во двор, полюбовались вереницей машин самых нетерпеливых гостей. Среди первых я заметил Хованских. Глава рода шел не с супругой, что следовало бы ожидать, а с Катей. На это мне указала как раз Тася.

— Не пойму, что странного, — я пожал плечами на ее замечание.

— Обычно так поступают, когда планируют дочь удачно выдать замуж. Я же тебе рассказывала, как мы с отцом по таким мероприятиям ходили. Примерно так и было…

Она замолчала, хмуро посмотрев на них и вспомнив что-то не самое приятное. Но все же быстро отошла, улыбнулась.

— Знаешь, если подумать, то это хорошие воспоминания, — сказала она. — Иногда было весело, мы спорили с папой, шутили насчет немолодых мастеров, не следящих за фигурой пузанов… Хованские — ни разу не захудалый род из провинции, поэтому о них будут говорить. Они столичные аристократы во многих поколениях, поэтому слухи обязательно пойдут…

— Тогда надо будет спросить, что у них за планы на моего секретаря, — я посмотрел в ту сторону прищуренно, но они скрылись за одной из колонн.

Тася посмотрела на меня, приподняв брови, затем покачала головой.

— Похоже, встреча с наследником сейчас закончится, — сказала она. — Лови момент и обязательно поговори с Александром Семеновичем. Если он просил, значит,

хочет сказать что-то важное.

Тася погладила меня по щеке и пошла в сторону главного входа. Алена же ткнула кулачком в плечо, посмотрела неодобрительно и поспешила следом.

— Сговорились, — вздохнул я и улыбнулся.

Вернувшись на прежнее место, уселся на стул, добавил громкости на рации. Дверь в рабочий кабинет открылась и первым вышел Воронцов. Выглядел он не очень довольным, даже щекой дернул раздраженно. А вот его брат появился в приподнятом настроении. Такое чувство, словно они там в карты играли, и кто-то много всего проиграл, а кто-то, наоборот, остался с крупным выигрышем.

— Сделал гадость, на лице радость, — тихо сказал я, стараясь не отсвечивать, и дожидаясь пока все пройдут мимо.

Генерал появился последним и направился в противоположную сторону. Прошел немного, открыл дверь в соседний кабинет, осмотрелся и вошел. Я быстро огляделся, постучал пальцами по рации и прошел в ту сторону, попутно кивнув адъютанту. Комната представляла собой небольшую гостиную или переговорную на двух или трех человек. Обстановка уютная, располагающая к разговору. Есть даже столик, куда ставили напитки или готовили чай.

— Разрешите? — спросил я.

— Заходи, — кивнул генерал, удобно устроившись в кресле у окна.

— Прошу простить за любопытство, но как прошла встреча с наследником?

— Поговорили, — многозначительно сказал он. — Бывает так, что люди просто должны встретиться и поговорить, даже не придя ни к какому решению. Это сбрасывает напряжение и нервозность. Люди видят, что противоборствующие стороны договариваются, а значит не спешат развязывать большой конфликт. Хорошо бы они понимали, что убийство мастеров подрывает нашу военную мощь и боевой дух.

— А что, не понимают? — удивился я, вспомнил недовольное лицо Воронцов. Братья планируют развязать более активное противостояние?

— Мастера нельзя подготовить за год или два, — сказал он. — Тебе это должно быть хорошо известно. Да, прими мои поздравления, Дмитриевский орден — высшая военная награда. Плохо, что ты ее не носишь. Это настоящий повод для гордости, не бравада и бахвальство.

— Спасибо за поздравления. Но я во дворце по службе…

— Да, — он улыбнулся. — В мужестве тебе не откажешь. Кстати, за спасение императорской особы положен орден. Последний раз им награждали сорок четыре года назад, посмертно. Во время покушения на императорскую семью погибло несколько человек, в том числе мой дедушка.

Я не стал шутить и спрашивать, а положена ли к ордену премия. У наемников все без ложной скромности. Отличился, проявил героизм и спас товарищей — значит заслужил премию в размере годового оклада, получи и распишись.

— Признаюсь, я когда отчет читал, долго не верил, что тебе удалось столько японских мастеров убить, — сказала он, посмотрел серьезно. — Важен даже не сам факт, а то, как это было сделано. Военная карьера тебя не интересует?

— Я ведь скоро стану великим мастером, а там совмещать нельзя, — сказал я виновато.