Доспех духа. Ноналогия
Шрифт:
— Я еще с Петром поговорю по поводу этой поездки, — холодно пообещала она.
— Не знаю, насколько они виноваты, — я вернулся к столу. — Геннадий Сергеевич ведь хотел как лучше. Появился шанс, значит, надо им воспользоваться.
— Их это не оправдывает.
— По поводу Наташкиной беды я кое-что придумал, но не было времени, чтобы проверить и заняться этим вплотную. Думал, когда новый учебный год начнется, она в МИБИ поступит и мы позанимаемся серьезно. Есть у меня подозрение, что особенность залипать завязана на внутреннюю силу и ее можно обуздать. Да, а о чем вы хотели поговорить?
— Много
— В девичестве Ирэны Генриховны? Знаю. Хреново все это… Кхм, простите. Но в свете последних событий, ваши слухи явно не на первом месте будут.
— А что случилось? — она слегка приподняла брови.
— Анархисты теракт устроили…
Я кратко пересказал события утра. Анна Юрьевна слушала удивленно и с тревогой во взгляде. Потянулась и взяла мою ладонь, слегка сжав.
— Ты молодец.
— Так получилось, — я ободряюще улыбнулся. — Повезло.
— Может, теперь даже лучше, если тебе великую княжну сосватают? — задумчиво произнесла она.
— Нет, ни в коем случае. Мне такого счастья не надо. Прорвемся как-нибудь. Буду надеяться, что Император Цао меня простит. Он человек рассудительный.
— Надеяться всегда можно, главное — не обмануться. Император Цао очень жесткий, местами жестокий правитель. Надо еще раз с Геннадием поговорить. И Петра привлечь. Они из любой тупиковой ситуации выход найти сумеют. Но в Поднебесную тебе пока ездить опасно. А еще принцессы Цао…
Анна Юрьевна слегка покачала головой, но мне показалось, что она хотела поморщиться, едва вспомнила о них.
— Значит, Великую княжну видеть в женах не хочешь? — спросила она.
— Нет, — решительно отрезал я. — Как и принцессу Цао. Теперь уже никаких сомнений.
— Тогда надо действовать решительно и превентивно. Я с твоей мамой поговорить не успела, меня Геннадий Сергеевич привлек как переводчика. Но она поддержит нас, можно не сомневаться.
— А можно ближе к телу? — вздохнул я, чувствуя, что сейчас еще какая-нибудь гадость случится. — День с самого утра не заладился…
— Тебе нужно как можно быстрее породниться с родом Наумовых, — сказала она. — Алена прекрасный кандидат для политического брака. Но если она будет категорически против, есть еще одна девушка, безумно влюбленная в молодого мастера Матчина.
— Нет, — я улыбнулся, — Алена против не будет. Но там же куча условий и говорок для подобного политического мероприятия.
— Все решаемо. Главное — успеть до того, как слухи пойдут, о которых я говорила. Это не принципиально, но лучше поторопиться, чтобы вызвать меньше возмущения и недовольства.
Я серьезно посмотрел на Анну Юрьевну.
— Поговорю с Тасей и дам ответ, — взлохматил волосы, я шумно вздохнул. — Теперь единолично такие решения принимать не могу.
— Ты мужчина, — улыбнулась она. — Прояви характер и силу воли.
— Поэтому и надо поговорить сначала с Тасей, а потом, если она разрешит, буду проявлять характер и стучать по столу кулаком, несильно.
В комнату заглянул начальник охраны, хмурый и сердитый, словно его уже кто-то успел вывести из себя, и он не до конца остыл.
— Кузьма Федорович, — он прошел, положил на стол рацию, наушники и пейджер. — Я же просил, будь всегда на связи.
— Так получилось, — виновато ответил я.
— Ему просто повезло, — рассмеялась Анна Юрьевна. — Как и нам всем. Алексей Павлович, у вас премии предусмотрены? Почетные грамоты, за примерную службу?
— Нет. Только взыскания и внушения, — видя обворожительную улыбку красивой женщины, он смягчил тон. — Как исключительный случай можно получить дополнительно четыре дня отдыха и путевку в санаторий, в Ялту.
— Ялта — тоже неплохо, я там была, — сказала она. — Просто Кузьма снова отличился. Как говорит моя дочь, остановил съехавших с катушек великих мастеров, решивших разнести все тут к чертям собачьим. Я даже знаю, в чью пустую голову пришла замечательная идея позвать именно сюда глупых мужчин, которые накануне едва не поубивали друг друга. На необитаемом острове им самое место вести переговоры!
Мы с Алексеем Павловичем одинаково удивленно посмотрели на возмущенную Анну Юрьевну.
— Кузьма Федорович, Вам когда удобнее в отпуск поехать, в июне или сентябре? — спросил начальник охраны.
— Надо с супругой посоветоваться, — отозвался я.
— Скажите, когда примете решение, — он повернулся и направился к выходу. Остановился в дверях, оглянулся. — И чтобы всегда был на связи!
В общем, отдохнуть мне не дали. Едва я вставил в ухо наушник, как получил сообщение, что наследник срочно отправляется в Екатерининский дворец и всей охране нужно быть на месте. Я еще после утреннего события в себя не пришел, а тут великие мастера решили силу показать. Хорошо, что ехать далеко не нужно, а то бы я в машине уснул. А так, мы прогулялись пешочком по саду, насладились легким дождиком и сыростью. Я посмотрел, как от дворца отъезжают машины с посольскими номерами, как возле колоннады деловито что-то обсуждает ректор и Великий князь Воронцов. Не знаю, замечали ли они, как на них злобно смотрел Разумовский из окна.
Уже в Екатерининском дворце, когда все более-менее успокоилось, я попросил Алексея Павловича отпустить меня в город, отдохнуть денек, но его начальство в лице генерала Осташкова приказало пост не покидать. Генерал, кстати, приехал во дворец еще раньше нас и привез с собой супругу Императора и великих княжон. Видя мой уставший и печальный взгляд, он разрешили отдохнуть, даже комнату выделил, почти такую же крошечную как в Зимнем. Плохо, что окон в помещении не было и сложно следить за временем. Вроде бы и спать хотелось, но я решил посвятить свободное время тренировке. Так проще с мыслями собраться.