Дотянуться до небес
Шрифт:
«У входа в спальню сегодня как-то многолюдно» – сощурился мужчина, когда помимо двух нарисовавшихся «Змей» бродил ещё добрый пяток горничных. Не издавая ни звука, девушки протирали картины, начищали полы, до блеска натирали старинные канделябры, при этом постоянно косясь на двери Имперской спальни.
– Какого чёрта здесь происходит? – только и смог недовольно выругаться Паилз , одернув одну из служанок, когда та, приложив к губам палец, недовольно зашипела.
За дверями раздались быстрые шаги. Бах! Кто-то, не жалея сил и с разгону, вмазал по дверям
Пред прислугой престала пунцовая Ламия. По лицу женщины катились капли пота, она тяжело дышала.
– Что рот раззявила?! – прикрикнула Императрица, заставшая согнувшуюся раком горничную, стоявшую на её пути. Несильный пинок под зад - и опрокинутое ведро с водой ещё больше подняли Ламии настроение, вызывая у той приступ хохота. Быстрые и резкие взгляды. Улыбка от уха до уха, горящие огнем глаза. «От той вчерашней Ламии не осталось и следа» - удивился Паилз, припав в приветственном поклоне на одно колено.
– Ваше Величество, как ваше самочувствие? – взволнованно поинтересовался Фридрих.
Женщина было дело собиралась отправиться по своим делам, но невесть откуда взявшийся слуга сбил её с толку.
– Великолепно я себя чувствую. Слуги, вина! Вина и снеди! – прокричала в голос женщина, после чего, отмахнувшись от всех важных дел, вернулась в спальню, громко хлопнув за собой дверью.
– Моя повелительница, ещё только полдень… - за дверью послышался голос Жака.
– Плевать, я требую реванш!
– и вновь стоны, живой смех довольной императрицы, чьё-то кряхтение и сладостное подвывание.
Около часа продлилась вся эта вакханалия. Прислуги у дверей только прибавлялось. Многие с завистью поглядывали на двери, горничные помоложе весело перешептывались между собой, кидая недвусмысленные взгляды на Паилза, что сейчас, краснея в ожидании, всматривался в записи, которые были у него с собой, по поводу обустройства «их маленького» предприятия. Мужчина за не столь долгое время успел уже выучить их наизусть.
На этот раз из двери первым показался парень, такой же красный, распаренный, с любовными отметинами по всей шее, и медленно двинулся к мужчине.
– Прости, что заставил ждать, мы тут немного задержались, – поерзав на одном месте, с усмешкой произнес парень, на что Паилз, лишь прокашлявшись, поспешил быстрее увести молодого господина подальше от столь многочисленных голодных глаз.
У кареты ерзали «Змеи» в числе двадцати воительниц, несколько десятков из числа рядовых Красных плащей, а также прислуга. Паилз, для которого утро сегодняшнего дня вызвало «небольшой культурный шок», витал где-то в облаках. Проблема была не в том, что у него был не столь уж богатый опыт в постельных делах, хотя и это от части было правдой, ведь те женщины, под которых его подкладывали ранее частенько замечали что мужчина уступает тем же «работникам с улицы красных фонарей», а в том, что этот мальчишка, восемнадцати лет отроду, мог так сильно и кардинально менять поведение его великой императрицы, он был несказанно рад за её, но эти перепады в её настроении слегка волновали. «Как же ты это делаешь» - задавался вопросом Фридрих.
–
– Ах, да, простите, что вы говорили?
– Сперва наперво навестим ту женщину, которую советовала нам Катарин. Дальше пройдемся по ремесленным кварталам, посмотрим, что да как, взглянем на ассортимент, на цены. После, посетив наше будущее пристанище, я хочу взглянуть на сирот и тех, кто за ними приглядывает. Скажи, Фридрих, люди что, присматривают за детишками?
– Как вы и велели, я подыскал самых лояльных к простолюдинам и бывшим рабам. Слегка увеличил им жалование, и теперь женщины, пообещали не жалея себя, заботиться о них, как о собственных детях.
На сердце Олега было тревожно. Будь его воля, он сам бы жил и воспитывал ребятню. Но такого он просто не мог себе позволить. Что такое несколько человек на фоне столицы или всей империи?
День всё больше и больше сдавался под натиском ночи. Дорога до потенциальной сотницы заняла куда больше времени, чем предполагалось.
Тесные улочки «квартала ветеранов» едва вмещали в себя карету и сопровождающий её эскорт из всадниц. Район трёхэтажных, незамысловатых строений, наполненных всякого рода развлекательными и увеселительными заведениями, пропах запахом алкоголя и дурмана, исходящего чуть ли не из каждого окна.
– Это место, – по телу пробежался холодок, когда на глаза Олега через окошко попалась очередная пьяная женщина без руки и глаза.
– Квартал старых воительниц, что за заслуги перед империей были списаны со службы, кто за заслуги, кто за проступки, ну, а для кого-то просто на удачной ноте завершил своё воинскую карьеру.
– И сколько? – утомленно спросил у Фридриха Олег.
– Что «сколько»? – непонимающе спросил мужчина.
– Сколько лет они должны служить, чтобы уйти в отставку?
– Двадцать лет дворяне, тридцать пять простолюдинки, это касается только тех, кто не достиг звания Сотник или Лейтенат стражи. С теми лично обговариваются срока и воинские контракты. После им дается на выбор домик в столице и небольшое пособие, земельный надел и круглая сумма, или просто деньги. Чаще всего выбирают второе, но есть и те, кому столица дом родной. Чаще всего эти женщины идут на службу к кому-то из аристократии в виде тренеров, тем, кому повезло сохранить конечности, идут в телохранительницы, ну а самые везучие и сильные занимают руководящие военные посты при крупных феодалах и правителях.
– А семьи, как мужья относятся к этому?
– Хочешь семью, уезжай из города. Куда-нибудь подальше, к границе, – развел руками Фридрих. Но, видя непонимание со стороны Жака, добавил. – Содержать мужчину у нас удовольствие не из дешевых. Так как большинство, практически все, из мелкой знати обязано делить с кем-то ещё мужчину, а делать они этого не особо и хотят, вот им и приходится постоянно отсчитывать немалые суммы в виде штрафов и поборов. Так же постоянно задабривать своих мужчин подарками и чем-либо ещё, в надежде, что более богатая конкурентка не положит глаз на понравившегося ей парня.