Довод Королей (Хроники Арции - 4)

Камша Вера Викторовна

– Да, монсигнор, - седой человек с коротко стриженными усами подошел к герцогу.

– Постарайтесь найти что-нибудь сухое для девушки и какую-нибудь женщину ей в помощь. Видимо, нам придется молчать. Этих, - он махнул рукой в сторону сидящей на траве троицы, - не жаль, а вот девушка...

– Понимаю, монсигнор, она не виновата, а болтать все равно будут.

– Даро, ты меня понимаешь?

– Д-да...

– Так вот, эти твари теперь близко к тебе не подойдут. Сегодня я буду говорить с королем, и он меня выслушает, уверяю тебя, но ты же знаешь наших дам... Боюсь, не все поверят или захотят поверить, что я успел вовремя, так что для тебя

лучше молчать. Рафаэлю расскажи, конечно, и все. Люди Робера рта не раскроют, да и эти "пуделя" тоже. Ты поняла?

– Да, монсигнор, я буду молчать.

Нэо Рамиэрль.

"Никогда не говори "невозможно", хуже этого слова только слово "поздно", - эти слова, некогда сказанные Рене, Рамиэрль запомнил на всю жизнь. Самое страшное - это опоздать, он должен вернуться в Тарру до года Трех Звезд [Речь идет о Пророчестве Эрика.], но как? Роман думал ночь и полдня, а потом принялся топить в котелке снег и поливать водой серые камни между передними лапами каменного волка. В ответ на недоуменный взгляд Норгэреля разведчик бросил:

– Хочу понять, куда падает луч звезды. Лед блестит, а камень - нет.

Скоро гранит покрылся сверкающей коркой. Роман сам не знал, что будет делать потом, когда звезда укажет ему нужное место. Выковыривать огромные валуны? Глупо, вряд ли Ангес просто завалил Врата камнями и на этом успокоился. Эх, будь у него Кольцо, но Черный Перстень он подсунул Герике, готовясь к смерти на алтаре... Ладно, подождем ночи, думать будем потом.

Лунный свет заливал округу, снег сверкал нестерпимо, и на его фоне скала Ангеса казалась сгустком тьмы. Неудивительно, что бог-Воин во время своих скитаний подобрал странный черный камень, похоже, его, Светозарного по рождению, тянула загадочная и страшная красота Тьмы, отсюда и Волк с Луной, знак клана Ларэна... А кто они с Норгэрелем? Лунные или Лебеди? Похоже, не то и не другое. Они - дети осиротевшей Тарры, и этим все сказано.

Луна свершала свой путь по небу, спускаясь все ниже, и вот ее лучи уперлись в морду каменному волку, заскользили по гигантскому телу, превращая его из черного в серебристо-серого. Лунный свет коснулся льда в тот миг, когда рыжая звезда поднялась над головой зверя и ее острый узкий луч отразился от ледяной поверхности, смешавшись с лунным сиянием. Роману показалось, что он видит вырвавшийся из камней язык пламени, узкий, словно клинок шпаги. Проклятый, если бы при нем было Кольцо Ангеса, или хотя бы тень бога, завещавшая потомку Ларэна этот мир, не слилась с талисманом, а осталась здесь. Воин думал, что исполнил свой долг, но как же он сейчас нужен! Не для воспоминаний и вздохов о прошлых ошибках, для дела.

Горькая ирония заключалась в том, что он, названный Хозяином Зимы, на деле превратился в бессильного пленника этого мира. Будь он господином, серые глыбы расступились бы, покорные одному его слову. Они бы пропустили его!

– Рамиэрль!
– В голосе родича слышался неподдельный ужас, смешанный с восторгом. Роман глубоко вздохнул, гася в себе затопивший его безумный порыв. Он был готов положить руку на плечо Норгэрелю и пробормотать какие-то объяснения, но сын Ларэна смотрел не на спутника, а на скалу. Огромная каменная лапа бесшумно и медленно, как во сне, поднялась и обрушилась на каменные глыбы. Скала, нет, Волк Ангеса, покорный приказу повелителя, разгребал осыпь. Камни с грохотом летели во все стороны, а двое эльфов с благоговением взирали на ожившего исполина. Даже Роман, помнивший всадников Горды, и то был потрясен, чего уж было говорить о Норгэреле. Мелькнула мысль, не подсказало

ли Ангесу мысль о каменном страже наследие Омма? Может, и так... Волк окончил свою работу и затих, вновь став гранитной скалой. Показалось ли это Рамиэрлю, или же наверху и впрямь блеснули расплавленным золотом звериные глаза? Блеснули и погасли, подернувшись мутной серой пеленой. Все стихло, лишь на груди каменного волка дрожали синие отблески.

Рамиэрль не поверил своим глазам. Меж каменных лап лежало нечто, похожее на овальное огненное озеро, и синее пламя было тем же, что пылало у Вархи. Они отгородились от ройгианцев так же, как Ангес от Арцея. Эмзар наверняка узнал эту волшбу от матери, а та от Ларэна... Что ж, они с Норгэрелем знают не только как ставить такой барьер, но и как его убирать, а силы, силы должно хватить. К их услугам вся маги мира Зимы, признавшего его своим хозяином. Воин не шутил, он и вправду вручил ему наследство Ангеса...

2885 год от В.И.

2-й день месяца Собаки.

Арция. Лага.

Филипп был настоящим дворянином. Покоряя женские сердца, он никогда не унижался до насилия, презирая и ненавидя тех, кто, не сумев завоевать любовь, пользовался тем что силен или богат. Сандер с плохо скрываемым удовольствием смотрел на то, как сильные руки брата скрутили винтом щипцы для сахара.

– Эти мерзавцы уберутся из Мунта и будут сидеть в Аганне, пока их не позовут. А Элла может хоть в узел завязаться, хоть за ними поскакать. Даро я пальцем никому тронуть не дам. Она МОЯ, - король сделал на этом ударение, - гостья, и она сама выберет того, кого захочет. Я скажу это ей и всем завтра же, а этими кобелями займусь прямо сейчас. Ты доволен?

– Спасибо, - от души сказал Александр.

– Пожалуйста, - рассмеялся король, - ты так редко чего-то просишь, что выполнять твои просьбы для меня сущее удовольствие. Кстати, раз у нас пошел такой разговор, давай начистоту. Тебе нужно жениться.

– Мне?

– Тебе!
– Его Величество пододвинул к себе кувшин с вином и наполнил два кубка.
– Давно хотел с тобой поговорить, да руки не доходили. Про твои подвиги с красоткой Вивианой я знаю, не такой уж ты и недотрога, каким кажешься. Виа прямо-таки в восторге была, после нашего отъезда аж два месяца грустила. Такого с ней еще не было.

– Правда?
– поднял бровь Сандер, принимая из рук брата кубок.
– Я польщен.

– Еще бы. Ты кого-нибудь любишь? Только честно. Может, эту малышку Кэрна?
– засмеялся король.
– Хочешь, я вас сосватаю?

– Даро?
– от удивление Сандер чуть не выронил кубок.
– Нет, конечно.

– Врешь ведь!
– засмеялся король.

– С Дариоло Кэрна меня связывает лишь данное ей и ее брату слово позаботиться от них. Честью клянусь.

– Ладно, верю, хотя дурак ты, братец. Спасти такую красавицу и на этом успокоиться.

– Ты с ума сошел, она же девочка совсем. Ей златокудрый рыцарь нужен, а не горбун.

– Златокудрый, говоришь?
– приосанился король, глянув в висящее на стене зеркало.
– Что ж, черное к золотому, юг к северу... Беру свои слова назад. Да и не стал бы ты меня за свою красотку просить, сам бы вступился. Слушай, может, тебе Аврора подойдет? Она не хуже Эллы, да не такой, как сейчас, а десять лет назад. Тебе без малого двадцать три, ей - двадцать. Сам бы женился, да хватит с меня венчаний всяких... Да не смотри на меня так, я ее не трогал. И другие тоже. У баб Вилльо с честью строго. Ну, что скажешь? Элла не против, братцы ее тоже. Хватит вам собачиться, право слово.