Дождь в моем сердце
Шрифт:
— Глупости. — Я встала и покачнулась, оказалось, что у меня кружится голова. — Сейчас пойдем и найдем твою одежду. Мне не нравится глазеть на голого мужика у себя же в спальне, понятно?
— Ты свою одежду сначала найди…те, госпожа. Помочь вам облачиться? Или, может, принести ночной горшок?
— Чтобы я разбила его о твою голову? Ну разве только.
— Как будет угодно госпоже.
— Пошел вон. В смысле — сядь и сиди. Вон, у печки. — Я ткнула пальцем в угол. — И дай мне одеяло, что ли, замотаюсь. Сама пойду и найду нужное.
— Нет необходимости,
Ну вот, на последней фразе опять сорвался в ядовитый сарказм и грязные намеки. Ну и сам дурак.
— Сама разберусь. Считай, что ты недостоин видеть мою наготу, — ехидно выдала я, упрямо замоталась в покрывало поверх сорочки, схватила с деревянной распорки какие-то белые одежды и, как была, босиком, выскочила в коридор. И дверь за собой захлопнула с грохотом.
Молодец, короче. Поставила зарвавшегося гада на место. Чтобы не воображал о себе много. Если сейчас еще и сама соображу, в какую сторону мне двигаться, чтобы не щеголять по крепости чучелом за просто так, а прийти куда нужно — к купальням, вообще буду собой гордиться.
Направо? Или налево? Нет, я скорее обойду как есть, босая, всю крепость, чем вернусь в комнату и о чем-то попрошу этого сволочугу. Ладно.
«Цапля-цапля-два-крыла-куда-показала-туда-пошла!»
Детская считалочка разрешила проблему выбора, и я бодро двинулась влево по коридору. Еще и припомнила, что, именно когда я выходила во двор, мне надо было двигаться направо, а обеденный зал и общие помещения — это там, куда я иду сейчас. Логично, что и купальни где-то там. И есть шанс повстречать какую-нибудь милую здешнюю девушку помоложе, наверняка она сможет мне помочь и скажет, куда идти.
Босиком по холодному каменному полу идти было неприятно, я невольно ускоряла шаги, пока почти не побежала и на очередном повороте не врезалась в грудь рослого незнакомого мужчины.
Чуть не упала и уронила одежду, которую несла в руках, зато успела поймать покрывало.
— Ой!
— Светлая эсса. — Мужчина улыбнулся, слегка поклонился мне, и волшебного, нереального цвета золотые волосы скользнули по его плечам.
Боги, какой красивый! Неужели такие бывают?
Глава 15
— Что такая милая эсса делает в коридоре босиком? — спросил мужчина, и я невольно поджала пальцы на ногах, поборов сильное желание присесть, чтобы покрывало спрятало мои ноги. Как нашкодившая девчонка, вот ужас… Ну нет. Больше я так ни перед кем не буду приседать!
— Ищу купальню, — ответила я максимально спокойно, стараясь не выдавать своего смятения, — и буду очень благодарна,
— Вы идете не в ту сторону, милая эсса, — улыбнулся красавчик. Я поневоле засмотрелась в нереально зеленые глаза и впервые подумала, что такой непривычный разрез в сочетании с довольно большим, но прямым и четко вылепленным носом — это тоже выглядит привлекательно. До этого момента, признаться, все здешние люди казались мне довольно уродливыми из-за своей непохожести на моих соплеменников из нижнего мира.
Тут я встряхнулась и почувствовала досаду: стою в коридоре как дура, встрепанная, полуголая, и таращусь на чужого мужчину. А он мне зубы заговаривает и с какой-то стати называет милой.
— Спасибо, что сказали, — я развернулась с полным намерением сбежать и отыскать-таки чертову купальню. В комнату немытая я не вернусь, меня там еще один сволочуга поджидает, и даже если он сделает вид, что не заметил моего поражения и вообще примерный слуга, то внутри наверняка будет злорадно смеяться. Вот уж нет уж! — До свидания!
— Постойте, милая эсса! — Как же, дали мне спокойно уйти, ага. — Меня зовут Сириан Валентайн, и я не могу позволить вам морозить ваши нежные ножки на этих безбожно холодных плитах. Позвольте я помогу вам!
Нет, ну это безобразие! Я еще ничего не позволяла, вообще-то, а он повел себя так, словно я прямо обрадовалась и дала ему разрешение делать со мной все что хочется! Как схватил… в смысле, подхватил на руки, я даже пискнуть толком не успела. Только-только опять поймала сползающее покрывало, чтоб его. А бесцеремонный этот… Сириан уже поднял с пола мою упавшую сменную одежду (когда успел?! Я даже не заметила) и, крепко, но бережно держа меня в объятиях, направился по коридору обратно в сторону моей комнаты.
Я почувствовала себя полной идиоткой, потому что не могла даже брыкаться, чтобы не остаться перед незнакомым мужчиной практически голышом. Но обозлилась страшно и едва подавила детское и абсолютно глупое желание укусить его за руку. До крови чтобы!
Вот пока я в красках представляла себе, как впиваюсь зубами в его предплечье, не обращая внимания на тонкий шелк рубашки, этот бесцеремонный гад стремительно прошагал чуть ли не через весь корпус, в котором жили светлые, бегом спустился по лестнице, прошел по мощеной дорожке через сад и внес меня в другое здание, больше всего похожее на прозрачный купол, собранный из металлических рам и небольших кусочков дорогого прозрачного стекла.
— Правая сторона купальни принадлежит женщинам, там вы можете чувствовать себя в полной безопасности, милая эсса, — заявил этот захватчик, отпуская меня наконец и даже вручая мои пожитки с легким вежливым поклоном.
Я подозрительно прищурилась — не смеется ли? Поиздевался и доволен, может быть? Еще бы, он такой здоровенный бугай, даже выше Лильрина и заметно шире в плечах, я рядом с ним чувствую себя не просто маленькой и хрупкой, а сущим ребенком.
Но он не смеялся, смотрел на меня с легкой улыбкой, и в его глазах был искренний, теплый такой интерес.