Дождь в моем сердце
Шрифт:
Есть у меня предчувствие, что бывший жених не одобрит мужского внимания к моей скромной персоне. Нет, пусть, конечно, думает что хочет. Но наблюдать изо дня в день его надутую и недовольную физиономию — то еще удовольствие.
Я не ошиблась в своих предположениях. Стоило мне переступить порог комнаты, как я буквально кожей ощутила повисшую в воздухе ярость. И опять подумала, что если бы этот мужчина мог убивать взглядом — лежать бы мне хладным трупом прямо на коврике у двери.
Если честно, это было трудно. Очень не по себе. Я всю жизнь зависела от других, я привыкла, что мужчина — царь и бог на этой земле, он всегда прав и его слова, его чувства и мысли всегда перевесят мою правоту. Было почти невыносимое
Хорошо хоть, мысли униженно попросить прощения не возникло. Но это просто потому, что я с детства была упрямой. До того как научилась не попадаться, никогда не признавала вины, никогда не каялась в том, в чем меня обвиняли. Чувствовала, что лучше умру на месте. И была за это не раз наказана сильнее.
Поэтому и сейчас я встретила этот взгляд спокойно. Я уже взрослая, а он мне больше не хозяин. Все наоборот.
— Потаскуха, — прошипел Лильрин, поняв, что пламенные взгляды на меня не действуют.
— Да, и что? — Спокойствие в моем голосе можно было резать ножом. Я не собиралась больше оправдываться, ни в чем и никогда. — Твое мнение по этому вопросу — последнее, что меня интересует в этой жизни. А если тебе больше нечего делать, кроме как раздумывать над моим поведением, иди и найди себе работу. Я думаю, тем людям, что метут двор и занимаются чисткой сараев, не помешают еще одни свободные руки.
Глава 17
Прошло уже больше семи дней, как я попала в коллегию. Сама поверить не могу — так мало, а уже кажется, что я была здесь всегда и прошлая жизнь мне приснилась. Возможно, свою роль сыграло то, что я впервые в жизни не затюканная нежеланная дочь и даже не послушница, хоть и способная и умненькая, но одна из многих. Здесь ко мне относились… носились со мной, короче, как с расписным храмовым барабаном.
А все дело было в том, что на меня эта «капля знаний» вылилась. Как оказалось, обычно это и бывает капля, в прямом смысле слова, в лучшем случае — пригоршня воды. И от того, насколько мокрым испытуемый вывалится из белых врат, зависит, какова будет его сила в дальнейшем, а также то, сколько свитков знаний ему предстоит «развернуть» в собственной голове.
Ну а я отличилась. Вылезла во двор мокрая как мышь, вода аж с волос на балахон капала, и в первый момент все присутствующие просто в ступор впали. Давненько такого не случалось, чтобы боги одаривали кого-то столь щедро.
Одна я не особо обрадовалась, потому что с детства помню старинную поговорку: кому много дано, с того много спросится.
Собственно, так и оказалось. Мне даже толком прийти в себя не дали, в тот же день, когда я впервые посетила купальню, познакомилась с Сирианом и отправила своего шадага на скотный двор, за меня и взялись.
А я не против. Мне все нравится. Мне без всякой божественной силы всегда нравилось лечить людей. И мои знания из нижнего мира оказались тут вовсе не бесполезны. Чтобы правильно срастить мышцы, кости, связки, надо знать, как это все устроено, что с чем соединяется, как двигается, куда может сместиться. Тут-то моя зубрежка из обители Белых Птиц и пригодилась. Свиток про устройство человеческого тела «развернулся» в голове сам собой. Одно знание наложилось на другое, и уже на третий день я уверенно отвечала на самые каверзные вопросы наставницы и могла прощупать на «манекене» любую мышцу или связку, а также безошибочно извлечь из куклы раскрашенные в цвет настоящих органов муляжи. И даже угадать, что в данном конкретном муляже неправильно. Для этого в «органы» наставница направляла энергию, а я должна была ее почувствовать, потом увидеть и определить цвет, вкус, плотность, даже запах «потоков». Если прибавить к этому то, что я принесла с собой из нижнего мира — умение определить
Учиться оказалось настолько увлекательно, что я на несколько дней просто забыла про свое персональное наказание. Ушел куда-то сам работать в хлев и прочие дворовые постройки? Слава богам! Тем более что я его в тот же день видела мельком — одежду ему вернули, а также вооружили метлой. Самое то для Лильрина, пусть развлекается, главное, чтобы мне не мешал. Мне даже не интересно было, где он спит и что ест. Вроде бы от голода не падает — и ладно.
Я слишком сильно разозлилась в тот день. Потому что кто-кто, а этот мужчина не имеет никакого права судить мои поступки и высказываться по этому поводу. А я не собираюсь больше перед ним оправдываться. Даже не подумаю что-то объяснять идиоту, которому собственные предубеждения застят живой мир перед глазами. Пусть живет… как-то отдельно. В конце концов, есть люди, которые с юности и до самой старости работают прислугой и вполне счастливы. Да, высокородному воину это может показаться унизительным, хотя вряд ли физически сложным — не зря же он тренировался и проходил все эти «ступени выносливости», о которых взахлеб рассказывали мои братья, когда возвращались из воинских учебных лагерей.
Кстати, Сириан, из-за которого я так обозлилась на своего бывшего жениха, оказался племянником Маирис, как я сразу не заметила их сходства — непонятно. Наверное, потому, что все эти носатые светловолосые варвары казались мне поначалу вообще на одно лицо. И только по прошествии нескольких дней я начала подмечать какие-то личные черты в каждом лице. И слава богам, а то очень неудобно, когда по коллегии бегает толпа твоих соучениц и наставниц, а ты только по цвету волос и можешь их очень примерно опознать.
Так вот, Сириан был племянником Маирис, но жил не в коллегии, а где-то в городе, там, куда я еще ни разу не выходила. И неплохо жил, судя по уверенному виду и дорогой на вид, опрятной и новой одежде. Я уже немного привыкла к незнакомому крою и по чуть-чуть начала разбираться, чем облачение старателя отличается от, например, охотника.
Сириан был стражем, но не в коллегии, а во «внешней разведке». И этот мужчина всерьез вознамерился не давать мне прохода, раз уж родственные узы с главой коллегии позволяли ему являться в крепость когда захочется и проводить здесь все свободное время.
Ничего плохого он не делал, наоборот. Проявлял галантность, все время норовил предложить свою помощь. И не могу сказать, что это меня как-то особенно раздражало. Сириан очень интересно рассказывал о мире за пределами стен коллегии, о том, как там живут люди, как они относятся к светлым, в какие передряги попадают — со всем этим мне только предстояло столкнуться. К тому же этот мужчина вызвался помочь мне подготовиться к экзамену на «самостоятельную» жизнь. То есть, чтобы иметь возможность выйти за ворота крепости, мне сначала надо было научиться там выживать. Даже в городе могло произойти внезапное нападение оголодавшего дикого животного, а кроме того, тут было много небезопасных растений и природных ловушек вроде зыбучих песков.
Сириан, как капитан стражей внешней разведки, владел амулетом для тренировки молодняка. Этот амулет умел создавать объемные и почти осязаемые иллюзии самых разных опасных существ или ситуаций. По ним я и училась, а он рассказывал и показывал, причем очень терпеливо и доброжелательно.
Короче говоря, новая жизнь мне очень нравилась. Можно было назвать ее целой бочкой меда диких пчел, если бы не одна ложка дегтя. Да, Лильрин. Вот вроде отослала, вроде почти забыла… но почему-то все время чувствовала его недобрый взгляд в спину, когда шла по двору или отдыхала после занятий на открытой террасе. Особенно прожигающим этот взгляд становился, когда рядом со мной был Сириан.