Дождь в полынной пустоши
Шрифт:
– Ровняемся, - согласен Колин и подмел к общей куче свои монеты.
И Ридус и унгриец поджидали решения третьего. Упадет? Поддержит? Тот впрягся, трясущимися руками снял с шеи медальон. Вещица дорогая, памятная.
– Эх, нежили богато, неча начинать!
Игровой от волнения вытер потные ладони о предплечья. Убирать под стол - обвинят в нечестной игре.
– Сколько там?
– шепотки из круга зрителей.
– Под семьсот.
– Сколько?!
– Тихо!
– Да, я...
–
Тасовка. Каждая карта под прицелом внимательных глаз. Ридус помнил верхнюю - девятка с ломанным углом. Колин дал сдвинуть. Под ноготь. Никто не возразил.
– Скажи своему бородатому приятелю не стоять за мной и не отсвечивать, - попросил унгриец игрового.
Все и, Ридус в том числе, невольно вперились в невротика с бородой. Одно мгновение. Короткое, но достаточное.
– Знать не знаю, - недоуменно выговорил игровой на претензию.
– Я ошибся?
– сделал удивленные глаза Колин. И в голосе искреннее удивление.
– Безусловно.
Слово едва не застряло в глотке. Верхней картой после сдвижки опять лежала девятка. Когда? Как? Ридус взмок до задницы. Заикнись о подставе и поймут - читает рубашки. Резонно спросят, почему он их читает. Хорошо если разобьют голову или поломают кости. Удавят!
Развел, сучонок!
– открылось Ридусу причина удачливости молодого
Через две минуты банк оказался у Колина. На глазок, его общий улов за игру приблизительно тысячи штиверов. Плюс вексель на сотню. Что сказать? С пользой время проведено.
– Угощаю, - Колин кинул серебро и поднялся из-за стола.
Ридус нервно закусил губу. Вот и отбил ужин. Кровные уплывали в неведомо направлении. Но обидно другое, его поимели. И кто? Молодой разложил его, что опытный ебарь нетронутую малолетку.
Узнают, продулся в какой-то забегаловке, засмеют.
– У тебя запоминающееся лицо, - проговорил с досады Ридус. Ему хотелось зацепить молокососа. Припугнуть. Заставить искать дружбы. Проставиться как следует, в конце-то концов! С такого-то выигрыша!
Любимец фортуны оказался не из пугливых.
– На тот случай, если забудут мое имя.
– Назовешься?
Жадных надо учить. Хорошее правило. Одно из не многих, что следует свято соблюдать. Второй раз за вечер Ридус лажанулся, развязал ботало.
– А кому напоешь?
– спросил Колин, прежде, чем игровой осознал свою роковую ошибку.
Ридус готов был откусить собственный поганый язык. Его взгляд обежал окружение. Сколько недоброго внимания. Пожалуй, с трекалом, ему помогут. Просто так из шинка не уйти.
В ,,Мечи и Сверестелку Колин отправился попутно наведавшись в три-четыре заведения, где по мелочи, на скорую руку, насшибал еще три сотни серебром. Лишние не будут, карман не оттянут. Мелочь,
На Скворцах, в темнющем проулке Колин легко различил притаившуюся фигуру. Баротеро не выглядел обычным босяком. К тому же ,,светил один.
– Не холодно?
– запросто спросил Колин бандита.
– Работа такая, - ничуть не смутился ночной охотник за чужим имуществом.
– Кормит?
– не торопился уходить унгриец.
– Когда как, - ответил тот и намекнул приставучему прохожему, следовать намеченной дорогой.
– Плащик у тебя дерьмовенький. А вот железка путная.
– Да, плащик не очень.
– Парень, - баротеро понял, скоро не отвязаться от назойливого собеседника.
– Добычу выдает не одежда, а повадка. Дворняга и в львиной шкуре дворняга.
– А здесь что? Доходное место?
– продолжил расспросы Колин. Улицу оживленной не назвать. И шинков не богато. Борделей нет.
– На Скворцах? Так себе. Но я не человек Виллена Пса и не баржа Оуфа Китца. А здесь не их территория.
– А где их?
– Почти повсюду. Но на Скворцах нет.
Колин кинул баротеро серебро. Человек в подворотне всегда пригодится.
– Согреешься.
Унгрийца прекрасно поняли.
У входа ,,Мечей и Сверестелки, надо же внутрь не пускали! паслись шлюхи. Желтые фистоны на подолах, красные рукава и воротнички. Женские хитрые штучки. Из позорного знака сделать украшение. Вели они себя скромно, на шею не вешались, в штаны не лезли. Условия оговаривали сразу.
– Только передком.... Горлом не работаю.... В любые две из трех.
Уже поэтому можно понять - приличное место! и рекомендовать приятелям.
Запах в шинке из стандартного набора. С той разницей, воняло более-менее терпимо, и чад не выедал глаза.
– Знакомое лицо, - удивился Вигг появлению новика.
Не далее как вчера предупреждали сюда не соваться.
– Мимо шел, - ответил Колин, присаживаясь на свободное место.
Зал как зал. Сорно под ногами. Кривые ряды черных от времени столов и лавок. Сумрачно, хотя над каждым горит масляный светильник. Народишку бедновато, в большинстве своем скары, свободные от несения караульной службы во дворце.
В углу не шумные драбы, они здесь на птичьих правах, заскочили опрокинуть вскладчину по кружечке. На усталых лицах тяжкие раздумья, не опрокинуть ли по второй. Самые дальновидные держали в уме пятую.