Дожить до утра
Шрифт:
Нинка вновь принялась бегать по кухне, заламывать руки и речитативом выплескивать из себя раздражение в немыслимых словесных комбинациях.
— Все! — пришлепнула Ксения рукой по колену. — Хватит бесноваться. Ежу понятно — в дедукции мы с тобой совсем не сильны. Ходим, словно овцы, по кругу. Отложим наши рассуждалки до лучших времен. Сейчас спать идем. Утро вечера мудренее…
Глава 19
Леня Усачев осуждающе покосился на босса, но сказать что-нибудь едкое в его адрес так и не решился. Николаев
— Давай, давай, скажи, что я совсем потерял голову, что я законченный дурак или что-нибудь еще в этом роде.
— Я помолчу… — Друг заерзал на водительском сиденье и через пару минут свернул к воротам отдела внутренних дел, расположенного в соседнем микрорайоне. — Но как ты собираешься все это обтяпать, ума не приложу!
Николаев лишь хитро ухмыльнулся, воздержавшись от комментариев. Миссия по вызволению трех законченных идиотов из тюремных застенков ему и самому казалась, мягко говоря, авантюрной. Но был у него в рукаве запасной козырной туз… Именно этим собирался он сразить наповал своего коллегу — начальника убойного отдела Левобережного отдела РОВД, исполняющего сейчас обязанности приболевшего начальника милиции.
Когда Роман Николаевич уговорился с ним о встрече и вскользь упомянул о пьяном дебоше на автобусной остановке, тот мгновенно ощетинился, затараторив что-то о своей неправомочности принимать подобные решения, об ответственности, возложенной на него. Причем говорилось все это не без пафоса, столь свойственного Сизых Серафиму, с которым Николаев начинал работать еще в лейтенантах.
Зная его любовь к публичным выступлениям, Роман не торопился. Он выслушал разглагольствовавшего коллегу, посочувствовал ему, справился о семье и детях, а потом, как будто бы невзначай, поинтересовался одним неприятным инцидентом, за который Симка едва строгача не схлопотал. Тот был мужик мудрый и сразу понял, какого кролика прячет Ромка в шляпе.
И вот в результате недолгих препирательств и шутливой перебранки они сидели сейчас за одним столом лицом друг к другу и отчаянно пытались одурачить один другого, причем каждый с наименьшими потерями для себя лично.
— Слушай. — Сизых потер побагровевшую шею. — Ты же должен понимать, что я всего лишь исполняю обязанности…
— Сим, — перебил его Николаев. — Тебе нужен этот ублюдок, что уже два месяца терроризирует жителей твоего района? Нужен или нет, ответь?
— Да нужен-то нужен, но… — Карандаш в пальцах Сизова нервно задергался. — А как ты сумел его взять? Нет, я просто так, из интереса спрашиваю…
— Так ты согласен или нет? — Николаев прищурился, пытаясь приглушить блеск своих цыганских глаз.
Он был почти уверен, что Сизых сдастся. Шутка ли — дело только заведено, а преступник уже пойман. Причем не на воровстве застиранных панталон с чердачной веревки, а с наточенным охотничьим ножом, приставленным к горлу обезумевшей от страха жертвы.
Он бы и сам был не прочь поработать над этим доморощенным маньяком, но ребят надо было выручить…
— Ладно, черт с тобой! — Симка отчаянно вспотел, приняв такое решение. — Забирай этих придурков,
— Вот и ладненько. — Николаев пожал влажную ладонь своего бывшего приятеля. — Урода твоего я тебе самолично доставлю. Может, рыпнется гад, а то уж очень хочется мне ему по морде съездить.
— Разделяю твои чувства. Очень даже, — затряс его руку Серафим. — Дети боялись на улицу выйти. Не то что на стадион сходить…
Расстались они на дружеской ноте, клятвенно заверив друг друга в дальнейшем взаимопонимании и сотрудничестве.
Леня Усачев был сражен наповал, увидев выходящего из подъезда Николаева в сопровождении трех дюжих молодцев, виновато прячущих глаза и послушно складывающих кисти рук за спиной.
— В машину, быстро! — сурово скомандовал Николаев и уже мягче, обращаясь к Леше: — Поехали, дорогой. Потом все мне скажешь.
— Ты о чем?
— Да я о взгляде твоем. Вот где Фрейду было бы чем заняться. Целый трактат мог бы накропать. Ладно, давай трогай…
У окошка дежурной части было пусто. Сержант Володя откровенно скучал, с вожделением поглядывая на телефон, словно умоляя его внести в нудное однообразие немного живительной бодрости милицейских будней.
— Володя, как дела? — Николаев швырнул папку на столик рядом с телефоном и потянулся за бутылкой с минералкой.
— Все в порядке, Роман Николаевич, — вяло отозвался Володя и, с надеждой поглядев в сторону прибывшей троицы, спросил: — А эти чьи? Натворили что-нибудь?
— Э-эх, Володя, — укоризненно покачал головой Николаев. — И всюду-то тебе преступники мерещатся! Так и маму родную недолго начать подозревать…
Он сделал ребятам знак следовать за ним и пошел к своему кабинету, расположенному на втором этаже.
— Заходить будете по одному, — сурово осадил он парней, когда они, сгрудившись у двери, попытались войти все разом. — За вами тут приглядят…
Первых двух Николаев долго не задержал. Задал лишь по паре вопросов. Получил нужные ответы и отпустил восвояси, предварительно выписав каждому пропуск. Но вот третьего…
Третьему пришлось попотеть. Опустив широколобую голову едва ли не между коленей, он глухо отвечал Николаеву, боясь поднять на него глаза.
— Федька, ты хоть понимаешь, что мог подставить меня?! — громким шепотом в который раз спрашивал Роман. — Что, как идиот, сидишь и мычишь тут?! Я часто тебя прошу об одолжении?!
— Нет, — мотнул тот головой, дернувшись как от удара. — Первый раз…
— Так какого же хрена, мать твою, ты влез в такую бодягу?! Ты же просил доверить тебе ответственное дело! Просил?!
— Просил, — громко выдохнул тот.
— Ну и как мне теперь на всю эту хренотень реагировать?! Мало того что пришлось в глаза лезть, вас отмазывая. Так ты и девку эту едва под хрен не пустил! Идиот!!!
— Кто же знал, что она чокнутая? — первый раз возразил Федор. — Ты просил пацана того проучить. Говорил, что за девушку заступиться нужно. Девушка беззащитная. Живет одна. Заступиться некому. А она…