Драгоценный камень
Шрифт:
– Пожалуйста, распечатывай только свои подарки, – предупредила она сына.
– А когда вы откроете свои? – поинтересовался Тревис.
– Сейчас! – Джордан поднялся с тахты, взял из-под елки большой пакет в серебряной фольге, повязанный ярко-синей лентой, и положил на колени Слоун.
Она подняла на него глаза и глупо спросила:
– Что это?
– Милая, – сказал Джордан, неплохо имитируя манеру Богарта, – есть только один способ выяснить это.
– Конечно. Как же я не додумалась! – Слоун сорвала обертку и увидела большую изящную коробку. Подняв крышку, она ахнула от восхищения. Внутри лежала шубка из голубого песца, которая понравилась ей в тот октябрьский день на Пятой авеню. – Не знаю, что и сказать… – начала Слоун.
– А
Она надела шубку, оказавшуюся ей впору, и посмотрела на Джордана:
– Теперь ты открывай свой подарок. Вон он, самый большой, обернутый красной фольгой.
Он взял коробку, поставил на тахту и спросил:
– Что же там такое? Поло-пони?
– Не совсем.
Джордан снял обертку и открыл коробку. Внутри была еще одна коробка, меньшая, обернутая в зеленую фольгу.
– Понятно, понятно, – пробормотал он.
– Открывай же.
Джордан открыл и… обнаружил еще одну коробку, завернутую в золотую фольгу. Так одну за другой он открыл пять коробок: каждая была чуть меньше предыдущей.
– Продолжай, – улыбнулась Слоун. – Не останавливайся.
Последняя, обернутая ярко-синей фольгой, оказалась совсем маленькой.
Открыв ее, Джордан замер от изумления. На темно-синем бархате покоился золотой медальон с массивной цепочкой. На медальоне был выгравирован логотип Мунстоуна – летящий Пегас с перекрещенными на заднем плане клюшками поло.
– Я дала ювелиру фотографию логотипа с двери твоего джипа, – объяснила Слоун.
– Восхитительно! Никогда еще никто не дарил мне такого личного подарка.
– Позволь надеть его на тебя. – Слоун быстро надела ему на шею цепочку, их глаза встретились, а затем и губы – в медленном, долгом поцелуе.
– Как это нужно сделать? – спросил тот, что помоложе.
Они сидели за столиком в тени в небольшой таверне на выезде из Форт-Лодердейла, уверенные, что здесь их никто не узнает. На поцарапанном деревянном столике перед каждым стояла кружка пива. Они к нему даже не прикоснулись. У них было дело гораздо важнее.
– Плевать мне, как это будет сделано, – сказал тот, что постарше. – Главное, чтобы это было сделано. Цель оправдывает средства.
– Верно.
– Способ выберешь сам.
– Любой, лишь бы сработал?
Тот, что постарше, кивнул:
– Любой. Важен результат.
Лос-Анджелес, декабрь, 1986
Отель «Беверли-Хиллз» представлял собой старинную крепость с изящной лепниной и розовой штукатуркой. С примыкающими к нему бунгало он занимал двенадцать акров, вероятно, самой дорогой в мире земли в самом сердце района Беверли-Хиллз. Это был отель для тех, чьи мечты уже осуществились, впрочем, не самый крупный, фешенебельный в городе и не самый шикарный. Зато он имел важное достоинство – легенду. Большинство знаменитых людей планеты обыкновенно останавливались только здесь. Таблоиды посвящали отелю по нескольку страниц в номере. Подробнейшим образом сообщалось, кто там был, кто будет, кто с кем и что, и так далее. Сделок различного рода здесь заключили больше, чем в других местах.
– Я забронировал бунгало, – сказал Джордан. Они проехали мимо невзрачной неоновой вывески с названием отеля и начали подниматься по длинной извилистой подъездной аллее, окаймленной невероятно высокими пальмами. – Я решил, что нам не помешает уединение.
Слоун улыбнулась. На ее левой руке красовалось великолепнейшее кольцо с прекрасным сапфировым солитером, которое ей подарил Джордан по случаю помолвки.
Едва он остановил автомобиль у главного входа, как к ним бросился служащий отеля. В считанные секунды он передал машину другому служащему, занимающемуся парковкой, а сам по длинному проходу, покрытому красным ковром, проводил гостей в холл.
– Кажется, сервис здесь слишком навязчивый, – пробормотал Джордан.
Слоун терпеливо улыбнулась:
– Привыкай
Он раздраженно ослабил галстук.
– Интересно, а в сортире у них тоже есть специальный служащий, вовремя подающий пипифакс?
Когда с регистрацией было покончено, два улыбающихся приветливых коридорных – на вид не старше шестнадцати – сопроводили их в бунгало номер пять. Джордан дал каждому на чай и отправил их восвояси.
– Чего ты так кипятишься? – спросила Слоун, когда он закрыл дверь.
– По-моему, с услужливостью они здесь перебарщивают. – Он направился к бару, на ходу сняв галстук, скинув серый твидовый пиджак и бросив то и другое на кресло.
– Те, кто здесь обычно останавливается, ожидают именно такого отношения, – заметила Слоун. – Не только ожидают, но и требуют. – Она сняла свою серую широкополую шляпу и положила на полку возле двери. – Только посмотри! – Она начала листать небольшую рекламную брошюрку. – Оказывается, наше бунгало повидало многих особ королевских кровей. Здесь останавливались королева Нидерландов Юлиана, шах Ирана, принцесса Грейс. [22] Чтобы угодить таким гостям, отель ежегодно тратит на обновление интерьеров 750 тысяч долларов. Для королевы Юлианы, например, садовники засадили тюльпанами специальный участок. Для мопсов герцога и герцогини Виндзорских в номер каждый день доставляли специально приготовленное филе-миньон. [23] Говард Хьюз, [24] приезжая сюда, занимал сразу четыре бунгало, в одном из которых размещался его центр связи. Он мог связаться с любой точкой земного шара в любую минуту, а тогда это было куда сложнее, чем сейчас. А знаешь ли ты, что он платил садовникам отдельно за то, чтобы они подстригали газоны ночью, поскольку днем он спал, а работал исключительно по ночам?
22
Принцесса Грейс – имеется в виду Грейс Келли (1929–1982), знаменитая американская киноактриса, которая вышла замуж за принца Монако Ренье III и тоже стала принцессой.
23
Филе-миньон – небольшой круглый кусочек тщательно отобранной и не менее тщательно приготовленной филейной говядины.
24
Говард Хьюз (1895–1976) – американский авиапромышленник и кинопродюсер, миллиардер. Легендарная фигура в Америке.
– Нет. Этого я не знал. – Джордан смотрел на нее, удивляясь, что она радуется всему этому почти по-детски. – Тебе нравится?
– Что?
– Все то, что имеют могущественные люди. – Он сделал широкий жест. – Клумба из тюльпанов для голландской королевы, филе-миньон для собак герцога, чудачества взбалмошного миллиардера. У тебя появились симптомы звездной болезни. Так?
Слоун сняла белый жакет, надетый на элегантный серый костюм.
– Но ведь этот отель выбрал ты.
Джордан кивнул:
– Да, я. Но это не ответ на мой вопрос, дорогая. – Он плеснул в бокал немного бренди и подошел к ней.
– Да, все это меня восхищает, – призналась Слоун. – Знаменитые, могущественные люди, короли и принцы привлекают меня с детства. Они были для меня как звезды на небе – далекие-далекие, совершенно недостижимые. Всю жизнь я мечтала стать одной из них, жить так, как живут они… И в своих книжках я тоже пишу о таких людях, потому что в фантазиях давно уже живу среди них.
– И весьма преуспела в этом. – Джордан поставил бокал, положил руки ей на плечи и посмотрел в глаза Слоун. – Ты уже давно сама стала звездой, дорогая. Люди узнают тебя на улице, не только в книжном магазине. Где бы ты ни появилась, в тебе видят звезду.