Драгоценный враг
Шрифт:
Крошка.
Я хороню свою реакцию за вилкой, на которую нанизана болтунья, отгоняя мысли о том, что с ними будет, если они узнают, где я была прошлой ночью, что делала и с кем проводила время…
— Я тут подумала, может, в следующие выходные мы могли бы сходить по магазинам? — говорит мама. — В последнее время твой отец так много работает сверхурочно… Мы сможем купить тебе ещё что-нибудь для комнаты в общежитии. Холодильник? Дополнительное постельное белье? И тебе будут нужны тапочки для душа. Ты же знаешь,
Я вздрагиваю при мысли, что могу принести маме какую-нибудь странную болезнь или грибок. В этом году мамина иммунная система выходит из строя, атакуя саму себя и ослабляя ее способность бороться с такими простыми болезнями, как обычная простуда.
Мама потягивает свой кофе, болтая обо всех необходимых для колледжа вещах, которые нужно купить. В последнее время ее медицинские расходы выросли, из-за чего наш бюджет сократился сильнее, чем обычно. По крайней мере, это то, что я слышала от них в последние несколько месяцев. По этой причине я взяла несколько дополнительных смен в Priority Cellular, чтобы не быть обузой для их кошелька. Бог знает, что они могут не беспокоиться хотя бы из-за этого.
— Вам не нужно этого делать. У меня все ещё есть деньги, которые я получила на выпускном. — Все триста долларов. — И я копила свои чеки.
У меня несколько тысяч на банковском счёте, на которые могу прожить учебный год, пока я не буду работать. Их должно хватить на оплату бензина, продуктов и предметы первой необходимости. Их немного, но мне хватит.
Я встаю, чтобы взять апельсиновый сок. Когда наливаю его в стакан, он почти прозрачного цвета, словно кто-то разбавил сок водой, чтобы напитка дольше хватило.
— О, милая. Мы настаиваем. Это практически обряд посвящения для родителей.
Мама пытается с этим смириться.
Я стреляю в отца взглядом, и он кивает. Все, что угодно, лишь бы любовь всей его жизни была счастлива.
— Может быть, мы сможем провести целый день за этим? И мы можем поесть в том ресторане, где подают булочки с сахаром и маслом, который тебе нравится.
Мама поднимает брови и улыбается.
— «Озеро Магнолия»?
Я не была там сто лет…
— Ага, — говорит она с сияющими глазами.
Мы часто туда ходили, когда я была маленькой. В средней школе, если бы точной. Это было до того, как папа потерял работу помощника ночного администратора в мясной лавке и до того, как состояние мамы ухудшилось.
— Ты работаешь в следующую субботу? — спрашивает папа.
— Да, — отвечаю я. — Но практически уверена, что смогу попросить Адриану прикрыть меня.
Она должна мне, после всего случившегося…
— Замечательно.
Папа тянется через стол, и его рука накрывает мамину.
В последнее время я так была поглощена своим собственным миром со всеми волнениями, которые были на моем жизненном горизонте, но не переставала думать о том, насколько их мир перевернётся, когда я уеду. Они прекрасно справятся без меня. Но это будет их испытание.
Я — весь их мир.
Всегда
Когда мне было восемь или девять лет, однажды после школы я услышала, как мама плачет во время разговора с кем-то по телефону. Будучи любопытной, я прижала ухо к двери и подслушивала. Не уверена, с кем она разговаривала, но услышала, что мама произносила что-то вроде «в этот раз у малыша не было сердцебиения». А позже этим вечером я помню, как увидела слёзы на глазах отца. Мне потребовались годы, чтобы собрать картинку воедино и понять, что они потеряли ребёнка. Хотя родители никогда не признавались мне в этом. Думаю, что это не было правильной темой для обычной беседы.
Мне всегда было интересно, сложилось бы все по-другому, если бы я была не единственным ребёнком в семье. И когда я была маленькой, то часто просила на Рождество братика или сестрёнку. Но они всегда говорили мне, что им достаточно меня, я была всем, о ком они мечтали и даже большим.
Слишком много давления на одного ребенка.
Но я никогда не жила по-другому.
— Итак, крошка, — говорит папа. — Какие планы на сегодня?
Я собираюсь ответить, когда у меня на коленях раздаётся звук пришедшего сообщения. Быстро глотая разбавленный сок, я смотрю украдкой и чуть не захлебываюсь.
ДРАГОЦЕННЫЙ ВРАГ: Доброе утро, солнышко. Дай мне знать, когда я могу забрать свою рубашку.
— Милая, ты в порядке?
Мама наклоняется, чтобы похлопать меня по спине.
Как он узнал мой номер? Вчера вечером он забил свой в мой телефон…но я никогда не давала ему свой номер.
— Да, — кашляю я. — Просто пошло не в то горло.
Они изучают мое выражение лица. Я молюсь, чтобы родители купились на это и забыли.
Делаю ещё один глоток.
— Я в порядке. В порядке.
Родители задерживают свой взгляд на мне ещё одну минуту, которая длится целую вечность, пока отец, наконец, не переключает разговор о работе на заднем дворике и на то, что ещё нужно сделать. Доев завтрак в рекордное время, я ухожу в свою комнату и заново прочитываю сообщение.
Я хожу туда-сюда по небольшому пространству рядом с кроватью, прежде чем набраться смелости и ответить.
Я: Откуда у тебя мой номер?
ДРАГОЦЕННЫЙ ВРАГ: У меня свои способы, Розочка…
Я: Честно говоря, мне сейчас немного не по себе.
ДРАГОЦЕННЫЙ ВРАГ: Ценю твою честность.
Я: В любом случае, я же сказала тебе, что верну рубашку, как смогу. Я не пробыла дома и тридцати минут…
ДРАГОЦЕННЫЙ ВРАГ: Терпение никогда не было моей добродетелью.
Я: Я напишу тебе, когда будет можно.
Три пузырька заполняют экран, прежде чем исчезнуть, но через две минуты на их месте появляется новое сообщение.