Драгоценный враг
Шрифт:
Не выйдет ничего хорошего из нахождения в одной комнате Роуз и Монро. Мы родились в двух противостоящих друг другу сторонах. Резкость против нежности. Тьма против света. Любовь против страха. Мы выросли в совершенно разных мирах, с разными приоритетами и собственной системой убеждений, заложенной в нас с самого первого дня жизни.
Это больше никогда не повторится — мы, оставшиеся наедине. Пьющие друг с другом. Заигрывающие. Застуканные.
Я не сделаю это ради моих родителей, трагической истории моей семьи или моего сердца.
Мне
ГЛАВА ПЯТАЯ
АВГУСТ
Я приземляюсь возле грота, и после того как я допиваю ещё одну кружку пива, мое зрение затуманивается. Две девушки целуются, погрузив языки друг в друга, но я даже не могу оценить это, потому что все, о чем я могу думать, это Шеридан.
Я счёл сегодняшний вечер разочарованием, но вряд ли назвал бы его провалом.
У неё есть мой номер.
И моя рубашка.
Я увижу ее снова… скоро.
— Эй, ты в порядке?
Один из так называемых друзей, Трей, сжимает мое плечо, выводя из пьяного транса.
— Такое чувство, что я не видел тебя всю ночь.
— Убери отсюда всех этих людей.
Слова застревают во рту. Мне нужно выпить стакан воды, принять таблетку Адвила и завалиться спать.
— Вечеринка окончена.
Поднимаюсь и, спотыкаясь, бреду к дому, все тело онемело. Хотя ничего нового. Я обычно не чувствую ничего — трезвый я или нет.
— Но ещё рано, — кричит мне вслед Трей.
Я машу рукой, пробираясь внутрь.
Трей — матёрый профессионал в этом деле, выставить всех вон, когда я решаю, что с меня хватит.
К тому времени как я добираюсь до своей комнаты, музыка сдохла. Зажглись прожекторы, как на стадионе, и приглушённые голоса с каждой минутой становятся все более отдаленными.
Выдернув из кармана телефон, кидаю его на кровать, прежде чем сбросить свою одежду и рухнуть кучей на одеяло. Борясь со сном, пока мои веки наливаются тяжестью, включаю телефон. Я набираю код разблокировки и захожу во все свои социальные сети, ища мою неуловимую девушку Роуз.
К моему большому удивлению, в ее аккаунтах нет ничего личного…хотя она не совсем активно постит. В трёх приложениях всего несколько фотографий, и почти ни одна из них не сделана в прошлом году.
Вздох.
Я кладу телефон на подушку рядом с собой и закрываю глаза. Если сегодняшняя ночь хоть как-то и указывает на то, с чем имею дело, мне придётся отказаться от работы.
Но, черт возьми, она того стоит.
Ухмылка появляется на губах, когда я думаю о выражении лица моего отца, которое у него бы появилось, если бы он узнал, что в моем доме была дочь Рича, и что ещё хуже, в моей комнате. Представляю, как отец с красным лицом кричит о том, какой это будет для нас обузой. Но дело не в том, чтобы слушаться приказов. Это не какой-то
Дело в том, чтобы истина восторжествовала. Когда-то моя прекрасная мама была жива и здорова, а отец был образцовым семьянином с блестящей репутацией. Рич Роуз забрал у нас все. Он уничтожил человека, которым должен был быть мой отец, и лишил нашу семью последней крупицы счастья в тот день, когда убил мою мать.
Шеридан не более, чем хорошенькая пешка.
Средство для достижения цели.
Сердце, которое я намерен разбить на миллион острых осколков.
Я не причиню ей физического вреда. Честно говоря, это не в моем стиле.
Но я погублю ее.
Я разрушу ее для любого другого мужчины.
И когда она побежит к папе, чтобы вытереть слёзы, я буду рад узнать, что Монро сломали Роуз.
ГЛАВА ШЕСТАЯ
ШЕРИДАН
— Ну вот и она!
Отец зовёт меня с кухни в субботнее утро, когда я вернулась домой от Адрианы. Я думала, что смогу прошмыгнуть через заднюю дверь, но ошибалась.
— Интересно, успеешь ли ты к завтраку? Голодна?
Воздух наполняется ароматом его знаменитого блюда, которое отец готовит один раз в неделю — яичница-болтунья, бекон, глазированный в кленовом сиропе, и блинчики с корицей.
— Шеридан? — громко спрашивает мама, когда я не сразу отвечаю.
Я надеялась проскользнуть мимо них, спрятав глаза, в которых отражалась усталость под солнцезащитными очками, и нырнуть в душ, чтобы смыть запах вечеринки и сигаретного дыма с волос, увы…
— Да, сейчас приду, — кричу я в ответ.
Торопясь пройти в свою комнату, я переодеваюсь и брызгаю спреем для тела растрепанные волосы, прежде чем завязать их в высокий пучок.
Когда через несколько минут я захожу на кухню, мама уже поставила мою тарелку. Они никогда не будут считать меня взрослой. До конца жизни останусь их малышкой. Их единственный ребёнок.
— Не нужно было… — сказала я ей, особенно потому, что в такие дни она тратит всю свою энергию, чтобы приготовить свою собственную тарелку.
Она уже запыхалась. Мама должна знать лучше.
— Но спасибо.
— Нам недолго осталось вот так завтракать в выходные, — отвечает мама, потягивая свой кофе, неуверенно сжимая кружку. — Дай мне насладиться этими последними выходными, которые мы вот так проводим.
— Ты ведёшь себя так, будто я уезжаю навсегда, — дразню я. — Я буду буквально в двух часах езды. Обещаю, что буду приезжать все время.
— Это ты сейчас так говоришь, крошка.
Папа подмигивает из-под очков в металлической оправе, его седые волосы все ещё влажные после утреннего душа.