Драккары Одина

Зайцев Андрей Николаевич

— Сарацины не хотели, чтобы он попал в Валгаллу, и смеялись над ним, — медленно проговорил Хафтур, вспоминая рассказы старых викингов. — Хакон Нетерпеливый, прозванный так за свое нетерпение и желание быстро разбогатеть, стал жертвой собственной грубой ошибки, попавшись на хитрость мавров.

— Где Олаф? — спросила между тем внучку колдунья.

— Он там, — Хельга показала себе за спину. — Но, думаю, он заболел.

— И Олаф тоже? — воскликнул Хафтур, бледнея.

Не беспокойся, викинг, — подняла успокаивающе

руку Боргни. — Я вылечу его еще быстрее, чем тебя. Он молод и легче переносит болезнь. Сейчас, Хафтур, ты поешь суп, ко­торый я сварила. Я разделю трапезу вместе с тобой. Завтра к утру тебе станет намного легче...

— А?

— Олаф будет есть то же, что и мы.

Когда Хафтур отведал похлебки, сваренной Боргни, он почувствовал, что жар в теле стал еще сильней. И его стало клонить ко сну. Старуха, также казавшаяся сонной, сказала ему:

— Спи, спи. Тебе надо уснуть... Дух болезни еще силен, но он скоро уйдет, совсем уйдет. — Бормоча монотонно, она впала в необычную дрему, продолжая бессвязно нашептывать заклинания. Олаф, как будто подчиняясь чьей-то незримой воле, тоже готов был уснуть, но Хельга дотронулась до его плеча:

— Идем.

Он посмотрел на викинга и колдунью. Хафтур крепко сдал, а Боргни, казалось, ничего не видела вокруг, погруженная в мир грез.

Едва оказавшись снаружи лачуги, Олаф заметил, что сон­ливость пропала.

— Зачем ты вызвала меня? — спросил он девушку.

— Идем. Я тебе кое-что покажу. И ты все поймешь.

— А как же Боргни ? — усомнился Олаф.

— Она сейчас далеко...

— Далеко?!

— Она в одном из девяти миров, — пояснила Хельга. — Но не там, где сейчас мы с тобой. Нам ничто не угрожает.

— А что с Хафтуром?

— Он спит, — пожала плечами лесная отшельница — Не бойся. Его время умирать еще не пришло. Но идем же!

Она увлекла его за собой в чащу. Олаф не совсем доверял Хельге, но не хотел показаться малодушным. Все, что проис­ходило, казалось наваждением. Мертвец в лачуге, загадочные речи старухи и поведение Хельги — все наводило на мысль о некой тайне, но он даже представить себе не мог, что его ожидало в будущем.

Девушка привела его на берег реки и показала узкий, мало­мало­заметный проход, напоминавший вход в пещеру.

— Идем туда.

— А что там? — Олаф почувствовал неясную тревогу: по­казалось, что Хельга хочет заманить его в ловушку.

— Ты боишься, сын викинга? — насмешливо спросила девушка.

— Не слишком ли много загадок? — вспылил юноша, теряя терпение.

— Глупый, если бы я хотела причинить тебе зло, то легче было просто ничего не делать. Боргни все сделала бы сама.

— И что она могла сделать?

— Ты не похож на викинга, — резко ответила Хельга. — Задаешь слишком много вопросов. Идешь или нет?

После этих слов уязвленный Олаф пошел в пещеру, стиснув зубы и больше ни о чем не спрашивая.

Проход

был очень узкий. Идти по нему можно было только друг за другом. Хотя Олаф не перестал опасаться того, что Хельга ведет его в западню, он решил про себя, что лучше умрет, но больше не станет окликать ее. В темноте они шли молча, и на мгновение ему показалось, что вот также идут души в царство Хель. Неожиданно впереди стало светлее. Возникло ощущение, что там горит свеча.

Фигура девушки мелькнула перед ним в проходе и вдруг исчезла...

Олаф замер, но тут же собрался с духом, схватив рукоят­ку ножа, который дал ему Хафтур Еще несколько шагов, и он оказался в пещере, стены и потолок которой отсвечивали как-то необычно, что и создавало впечатление освещенности. Олаф слегка зажмурился от света, а когда приоткрыл глаза, у него перехватило дыхание от увиденного.

В пещере лежали человеческие черепа, и юноше показа­лось, что они выложены в неком порядке, напоминающем знак или даже руну, наподобие тех что были начерчены когда-то давным-давно на тех камнях во фьорде. Но кто мог положить сюда эти черепа?

— Тебе страшно, сын викинга? — Хельга застыла рядом с ним, равнодушно глядя на человеческие останки.

— Кто это?

— Наши гости.

— Какие гости?! — Олаф вдруг подумал, что она также безумна, как ее старая родственница.

— Те, кто приходил к нам за эти долгие годы.

— Что же с ними случилось?

— Боргни убивала их, — бесстрастно пояснила девушка.

— Но зачем?!

— Она приносила жертвы своим богам. Эти боги требу­ют только человеческих жертв. Наступает новолуние. Этой ночью Боргни собирается принести в жертву тебя и твоего спутника.

— Меня уже хотели однажды принести в жертву... — нашел в себе силы пошутить Олаф. — Но как видишь, я жив.

— Да, ты жив. И благодаря мне можешь спастись. Я покажу тебе место, где спрятана лодка. Вы должны бежать.

— Лодка? — Олаф задумался. Выходит, старуха солгала им, сказав, что у нее нет лодки. А как же иначе? Это входило в ее замыслы.

Он еще раз внимательно посмотрел на груду черепов и невольно содрогнулся при мысли, что черепа Хафтура и его могли оказаться в этом жутком месте...

Боргни, безумная старуха, что если просто убить ее?

— Я знаю, о чем ты подумал, — усмехнулась Хельга. — Но этого нельзя сделать...

— Почему?

— Потому что я не стану помогать ее убийцам.

— Но ты же хочешь спасти нас?

Олаф впился взглядом в ее лицо, выражение которого ускользало в полумраке пещеры.

— Спасти — да, — кивнула Хельга. — Но не ценой ее ги­бели. Так что выбирай.

— А почему ты это делаешь?

Не знаю... — она качнула головой, ее голос звучал глухо, все выглядело как сон, кошмарный сон. Но эти черепа, черепа людей, которые были убиты, потому что так хотели темные боги колдуньи.