Дракон-детектив и тайна жертвы

Дмитриева Виктория

— Барк! — вернул Вальтера в реальность пёс.

— Напот, Кей, — в своей обычной манере поздоровался Венгр с Третьяком, — и как ты всегда узнаешь, что я у двери?

— Привет, проходи, — Вальтер отступил, пропуская Барри в кухню.

— Привет, парень!

Плут, не удостоив Грязного Барри своим фирменным “Барк!”, фыркнул и покинул кухню.

— Он что, обиделся? — не поверил собственным глазам Венгр.

— А было на что?

— Нет, — мужчина цыганской внешности говорил уверенно,

но Третьяк ему не поверил.

— И всё же, как ты всегда узнаешь, что я на пороге, Костюм? — Венгр уселся на стул и откинулся на спинку, закинув ногу на колено.

— Сердцем чую, — Третьяк налил себе воды из крана и принялся демонстративно пить, рассказывать Венгру, что его местоположение выдаёт золотой зуб, переплавленный из кольца ныне покойной вдовы с Весенней улицы, дракон не собирался.

— Врёшь, Костюм, у тебя нет сердца, — рассмеялся Барри.

— Ты припёрся в семь утра, чтобы обсудить особенности моей анатомии?

— Конечно, нет.

— Тогда выкладывай с чем пожаловал, я не в настроении для долгих прелюдий.

— У рыбаков в Голубой бухте сегодня мокрый улов, Кей, — начал Барри, обшаривая глазами кухню.

Венгр увлёкся поиском чего-нибудь съестного, но не нашёл даже банальной вазочки с лежалыми фруктами или печеньем. Пауза затягивалась.

— Это всё? — не выдержал Третьяк.

— А, да, ну… в общем, рыбаки выловили свежее тело в бухте. Копы уже в курсе, и я подумал, ты тоже должен быть.

— Какая связь?

— Это платная информация, Костюм.

— Ты уверен, что я захочу за неё заплатить?

— Ну… с учётом того, что оба твоих расследования зашли в тупик.

— Оба? — нахмурился Третьяк.

— Мы, может, школ и не кончали, но одно с другим складывать умеем. Ты слишком часто выходишь из дома в последнее время и всё такое прочее.

— Барк! — довольно громко и вполне агрессивно обозначил своё возвращение на кухню Плут.

— Эй, ты чего, парень?! — возмутился Венгр, считая пса своим приятелем.

— Да, брат, похоже за нами следят, но не надо отгрызать этому человеку голову, он ещё может нам пригодиться, — потряс ладонью в отменяющем жесте Третьяк.

Плут прищурился, фыркнул, помотал головой, демонстративно плюхнулся на зад и остался в кухне следить за разговором.

— Что это с ним? — Венгр, принявший беседу Вальтера с псом за шутку, с интересом наблюдал за собакой, которая сейчас то и дело зевала, демонстрируя гостю клыкастую пасть.

— Охраняет, — отмахнулся Третьяк, — так что там с мокрым уловом?

— Сто перперов, — флегматично ответил Венгр и тоже зевнул, засмотревшись на собаку.

— Если информация того стоит, ты их получишь.

— Ты только и делаешь, что кормишь меня обещаниями. Сначала отдай долг.

—

Отдам, мы договаривались на конец месяца, к тем трём сотням добавится ещё одна.

— К пяти, — поправил Барри.

— Барк! Барк! Барк! — гневно залаял пёс.

— Плут считает, что две сотни ты не заработал. Ваш договор был расторгнут, когда ты бросил его у участка одного, — Третьяк сложил руки на груди и опёрся бедром о столешницу.

— Неужели? — непонятно чего больше было в голосе Венгра — удивления или возмущения.

Мужчины уставились друг на друга не самыми доброжелательными взглядами. Казалось, оба они уже забыли, что стало причиной их встречи на этой кухне. В ситуацию вмешался Плут.

— Барк! — нарушил молчание пёс и принялся чесать задней лапой большое ухо.

— Ладно, он согласен на сотню, — перевёл Третьяк.

— Неужели?

— Если собрался со мной торговаться, то проваливай. Ты не единственный источник информации в этом городе.

— Ладно, ладно, Кей, не горячись, — поднял руки вверх Барри, рисковавший остаться без непыльного приработка.

— Жмур из бухты, возможно, имеет отношение к одному из твоих расследований.

— К какому?

— Сам думай. Ещё вчера вечером этот кадр был целёхонек и обещал отдать карточный долг в тысячу перперов в ближайшее время. Он задолжал кое-кому из моих знакомых, и очень натурально расписывал, что какая-то девка после недавней заварушки должна ему денег за молчание.

— Пока не вижу никакой связи, — Третьяк потёр двумя пальцами висок и посмотрел на пса, который растянулся пузом на холодном кафеле.

— Золото, Костюм. Он говорил, что у этой девки скоро будет полно золота, и если она не хочет проблем, то отдаст ему столько, сколько он пожелает. Разве это не по твоей части? — Барри наклонил вперёд голову, отчего его взгляд приобрёл снисходительность.

— И с чего ты взял, что он не врал?

— Обижаешь, Костюм. Есть методы…

— Избавь меня от подробностей, — резко оборвал Третьяк, — зачем твои друзья убили этого несчастного, если он обещал им вернуть деньги?

— Парень, что с ним? — обратился Венгр к Плуту, — ему что, вчера по голове дали?

— Барк, — качнул ушами пёс.

— Кей, общество ни при чём, — констатировал Барри, — гастролёра кончили не наши, он ушёл за деньгами к той девке, о которой говорил, а утром всплыл в бухте, смекаешь?

— Хочешь сказать…

— Нет, Костюм, ты точно не в порядке. Может, тебе в больничку? — и снова снисходительность, но на этот раз в тоне.

— Хм…Тело, деньги, девка, золото, больничка, — пробубнил себе под нос Третьяк и добавил, — ты получишь свои сто перперов, Бартоломью.