Дракон мелового периода
Шрифт:
– Годится? – сурово спросил меня оригинал, и я вернулась из царства мечты в реальность. – Тогда бери... хе-хе... созерцай.
Дверь распахнулась, впустив облако дыма и тетю Наташу.
– Детки, окно откройте, пусть сквозняком вытягивает. – сказала она, впиваясь в нас взглядом. – Что вы делаете? Фотографии смотрите? Саша, покажи Гелечке свой детский альбом. Он маленьким такой смешной был, пухленький...
Я попыталась спрятать Сашину фотографию в карман, но зоркие глаза тети Наташи тут же ее заметили. В ситуацию она въехала с лету.
– Саша, что же ты такую плохую фотографию
– Мам, отстань, пожалуйста. – с тоской произнес Саша. – Открою я окно, открою.
– Мне для созерцания. – попыталась объяснить я.
– Ах, да что уж там созерцать, и покрасивее мальчики встречаются... Хотя и наш не из последних – слава Богу, в мать пошел, а не в папашу...
Не зная, куда деваться от бестактных намеков тети Наташи, я заторопилась на выход. Меня провожали сахарными улыбками и приглашениями заходить почаще. Кажется, тетя Наташа уже примеряла на себя роль свекрови. Саша, тоже вышедший меня проводить, стоял в дверях и усмехался, глядя на меня как-то странно. Я быстро ушла, злая и пристыженная. «Небось тетя Наташа решила, что я выпрашиваю у ее сынка на память фотографию, потому что влюбилась в него. – с досадой думала я. – И предлог такой дурацкий сочинила, что нарочно не придумаешь. Созерцание, надо же! Можно подумать, что кто-то мне поверит...» Тут я вспомнила Сашины косые взгляды, и меня бросило в дрожь – я неожиданно поняла, что Саша тоже мне не поверил! Боже мой, ужаснулась я, все один к одному – сначала «Мираж», теперь еще и фотография! Что он обо мне подумает?! «Да наплевать мне на его мнение». – ожесточенно решила я и пошла на автобусную остановку. Я собиралась поехать к Джефу, поговорить с ним о вампиризме и что-нибудь наконец съесть.
19. Подготовка к бою.
Джефа я застала на работе, то есть в вагончике. Он валялся на кровати прямо в обуви, читая кую-то бульварную газету. Я бросила взгляд ка стол и с радостью обнаружила там надкусаннЫЙ батон и целую связку охотничьих колбасок.
– Солдат спит, служба идет! – приветствовала я его. – Пока ты тут валяешься, всю библиотеку растащат.
– Ты чего так рано? – спросил Джеф, складывая газету. – Случилось что-нибудь? Как рука?
– Воспалилась, а больше ничего.
Я показала рану. Сторож внимательно ее рассмотрел. Потом долго вглядывался в лицо. Наконец он от меня отстал. Вид у него был недовольный.
– Не понимаю. – хмуро сказал он. – С виду никаких изменений.
– А должны быть? – спросила я, протягивая руку к колбасе.
– Должны. – вздохнул Джеф. – И я их не вижу, что очень плохо. Мне бы не хотелось, чтобы они вдруг всплыли в самый неподходящий момент.
– Думаешь, я должна стать вампиром?
– Ох, не знаю... Чего ты так вцепилась в колбасу?
– Просто так получилось, что я сегодня целый день не ела. То одно, то другое. Поделишься?
– Запросто. Только не откусывай от батона, сделай бутерброд. Вот там складной ножик возьми...
Я повертела в руках колбасу и вспомнила что собиралась рассказать Джефу о ночном кошмаре. Джеф выслушал с напряженным внимание А потом сделал
– Так, говоришь, целый день тебе что-то мешало поесть?
– Это же случайность...
– Не бывает таких случайностей. Придется тебе сегодня попоститься.
– Что за издевательство? Зачем?
– На всякий случай. – сказал Джеф. – Считай, что это интуиция. И сядь вон на тот ящик, подальше отсюда, чтобы я все время тебя видел.
Я, надувшись, села на указанный ящик. Джеф устроился напротив и впал в глубокую задумчивость.
– Сегодня вечером что-то будет. – изрек он после продолжительного молчания. – Зреет что-то очень серьезное.
– С чего ты решил?
– Мне почему-то захотелось прибраться в вагончике. Это неспроста.
Я хихикнула:
– Да уж, загадочное желание.
– Я подобрался слишком близко к разгадке. – продолжал Джеф, игнорируя мои слова. – И сам этого не заметил, вот что плохо. И упустил инициативу.
– О чем ты болтаешь? – не выдержала я.
– Об этом. – Сторож кивнул на мой укус. – Против меня сделан ход, а я даже не знаю, как на него реагировать...
Неожиданно Джеф встал, взял со стола складной нож, собрал свои длинные волосы в хвост и одним движением отрезал его. Укороченные патлы тут же в беспорядке рассыпались вокруг его лица.
– Это еще зачем? – опешила я.
– Ты еще не поняла, что тут творится? Это сигнал – я вступаю в битву.
– Сегодня будет какая-то битва?!
– Она уже началась. – нетерпеливо сказал Джеф. – Еще вчера ночью. А сегодня, возможно, закончится. И может быть, даже нашей победой.
– А с кем битва-то?
– Не знаю. – мрачно бросил Джеф. – С теми, ето сторожит подходы к библиотеке. Ладно, хватит впустую протирать штаны. Бери веник за дверью и подметай, а я пока выкину мусор. И помни: ничего нельзя есть.
Уборкой мы занимались часа два, пока совершенно не выдохлись. Казалось невероятным, что в таком маленьком вагончике может поместиться такое чудовищное количество грязи. Вагончик опустел, посветлел и приобрел абсолютно нежилой вид. Джефу было все равно. Он трудился, чтобы занять руки и ум, и явно нервничал. Я же, наоборот, постепенно вошла во вкус.
– Занавеску неплохо бы постирать. Ты что руки об нее вытираешь? Вместо кипятильника купи нормальный электрический чайник. Здесь стекло треснуло, надо вставить новое, а то сквознячком тянет... А это что?
В ворохе мусора, который я вымела из-под лежанки, блеснуло что-то золотое. Я наклонилась и выудила из пыли бумажный прямоугольник, оказавшийся чьей-то роскошной визиткой. На матовой бумаге золотилась надпись на двух языках.
«Ого, какие гости бывают у нашего сторожа!» – удивилась я, читая; «Дамиров Джафар Русланович. Президент международного общества по изучению творческого наследия М. И. Корина...»
– Корина? – повторила я вслух. – Это не того ли Корина, который... Слушай, Джеф, а кто такой Дамиров? И по какому случаю он потерял у тебя визитку?