Дракон моего сердца
Шрифт:
— И даже это? — я приблизилась к его губам. Неслыханная смелость. Никогда бы на это не решилась. Но тут что-то внутри было сильнее меня. Губами тронула мужские, грубые, обветренные губы дракона. Князь Гилмор шумно сглотнул, но не шелохнулся, словно боялся спугнуть. И я закрыла глаза, совершенно выключаясь из реальности. Поцеловала его еще раз, сама. Но мою неумелость смело напором дракона, он вдруг сорвался. Горячие руки впились в затылок, сминая шпильки, срывая шляпку, притягивая к себе. Я не знала, что поцелуи могут быть настолько откровенны. Даже предыдущие мало походили на то, что происходило между нами сейчас.
Я услышала стон. Свой. И вибрацию из горла князя, это меня и
— Лар-р-а! — он снова попытался за шею притянуть к себе, но я накрыла его губы своей ладонью.
— Князь, придите в себя! — Гилмор вздрогнул и открыл глаза. Отстранился. Осторожно усадил меня напротив. Какое-то время мы молча ехали, задумчиво рассматривая улицу.
— Вы меня пугаете, — призналась я, — И я не понимаю, что со мной происходит.
— Вы никогда не испытывали влечения? — Гилмор смотрел в упор.
Покачала головой.
— А вы ко мне?...
— Вы интересная женщина, Лариса Матвеевна, а я не слепец. — дракон сложил руки на груди, отстраняясь. — И да, я испытываю к вам интерес.
Наверное я покраснела, но именно это и разозлило князя.
— Хотел бы внести ясность, Лариса Матвеевна, я предпочитаю женщин более опытных и не обремененных светскими правилами и условностями.
Я некоторое время в упор смотрела на мужчину, но карета остановилась вовремя. Я поторопилась привести волосы в порядок. На руку князя, поданную мне при выходе, я не облокотилась, только лишь поторопилась спрятаться за дверьми, спрятать слезы, которым дала волю, только после того, как заперлась у себя в комнате. Какая я же все таки дурочка.
Глава четырнадцатая
Не каждая девушка хотела бы получить подобное признание. Признание в том, что мужчину вдохновляет тело, но он не готов и не желает связать жизнь с той, кто заставляет его кровь быстрее мчаться по венам. Глупостью с моей стороны было ожидать чего-то другого, тем более, что Гилмор относился к драконам. И все же после нескольких дней, кои я провела в заточении жалея себя пролетели, я решилась выйти в свет. Тем более зимняя творческая вечеринка в театре обещала быть интересной. Сопровождать меня вызвался Тоцкий и я вцепилась в него, как утопающий за соломинку. Я надеялась, что ярый ловелас, который по какой-то причине обратил на меня внимание, заставит меня позабыть про ужасное происшествие.
Вячеслав заехал на своем экипаже. Чуть уставший взгляд, но улыбка осветила его лицо и я даже расслабилась, поскольку не была уверена в том платье, что сегодня выбрала. Ярко алое. Почему-то хотелось блистать среди актрис, что брали всегда вызывающим макияжем, смелыми фасонами, которые им предлагали модистки всегда первыми.
— Выглядите великолепно! — озвучил мои подозрения Тоцкий и прикоснулся губами к перчатке.
— Благодарю, — настроение поднималось и я, осмелев, добавила, — Кажется, вы выигрываете. — и глазами показала на полный штиль за окном экипажа. Буран прошел и наконец службы города в экстренном порядке очищали улицы от выпавшего снега и украшали фонариками. Красивые фигуры мифических созданий стали выстраиваться на перекрестках и главных дорожных магистралях. Ты тонули в предвкушении скорых праздничных событий.
— Я бы не посмел напомнить, — но тут Тоцкий лукавил, блеск его глаз был заметен даже в затемненном экипаже.
Пожала плечами:
— Почему и нет, я в конце концов держу слово не хуже джентльмена!
— Тогда мне вдвойне повезло! — и мы, не сговариваясь, рассмеялись. Ни к чему не обязывающий флирт поднял настроение нам обоим.
Императорский
Кто-то приходил и уходил. Здесь отсутствовала условность, а правила соблюдались лишь теми, кто их придерживался и в повседневной жизни. Шукшин сидел у подножия актрисы, что играла возлюбленную дракона. Он наливал ей шампанское и подавал виноградинки по одной. Было видно, что Анатолий пылает любовью к женщине, а она в свою очередь держит его на удобном ей коротком поводке. В какой-то момент мне даже стало жаль молодого человека.
С Тоцким мы присели на диване напротив, более широкий, но военный расположился позади, поставив свои руки рядом с моими плечами. С одной стороны интимно, а с другой, Тоцкий соблюдал правила приличия и я была ему благодарна. Мое сердце выдавало последнее время странные кульбиты, я не могла больше доверять собственным эмоциям и могла пойти на рисковую авантюру, а то, что Вячеслав не пользовался своим преимуществом, несомненно вызывало к нему доверие, даже супротив всех слухов, что я слышала о нем до.
— А что, господин Тоцкий, вас давно не было в актерском салоне, вы по привычке бывали там все время, а теперь вам больше не интересны эксперименты? — Анна Суон, кажется актриса претендовала на иностранку, но акцент из центральной части Синерии все портил.
— Я вынужден нести службу его величеству и как всякий солдат отдаю этот долг со всем трепетом, — Вячеслав поднял бокал, я же лишь натянуто улыбнулась. По видимому у этих двоих была своя история.
— Ну тогда обещайте снова посетить нас, как только выполните свой долг перед обществом? — она томно протянула руку к Шукшину, что протягивал ей виноградину и, закинув ее в рот, потрепала молодого человека по волосам. — Нам надо точно знать, что вы выиграли последнее пари! И обещайте, что расскажите все подробности.
Тут улыбку стало держать сложно и я сунула нос в бокал с вином, а вот Тоцкий не остался в долгу:
— Вы не знаете последние новости, я больше не играю в пари и теперь обратился в совершенно нового человека.
— С чего это?
— Потому что действительно встретил кое-кого!
Актрисулька поджала губы.
— Люди не меняются, Тоцкий! Но в любом случае, я буду рада вас видеть снова, когда трепет вашего сердца немного поутихнет. — Анна поднялась и грациозно скользнула на середину зала.
Стоило ей оказаться под софитом, что высвечивал сердцевину, откуда-то позади тронули струны гитары. Выбили ритм и актриса затянула песню о драконах, ту что мне не посчастливилось слышать на премьере. Нежный голос женщины взывал к любимому, она то спускалась на шепот, то вновь начинала нежно трепетать предвкушением. Любимого. Дракона. Того кто открыл в ней способности любить, кто подарил первые ощущения любви и я против воли заслушалась. Полностью погрузилась в прекрасные эмоции, в звук, что четко передавал состояние возлюбленной, не заметив, что слезы заполнили глаза. Последний аккорд, театральная пауза в течение которой мы наконец вернулись все на землю и выдохнули, оставляя все переживания глубоко внутри. Аплодисменты не утихали даже тогда, когда вдруг в наше собрание вторглись два дракона.