Дракон выбирает с прицепом 2
Шрифт:
Его звали Киаран… Я закрыла глаза, пытаясь вызвать воспоминания. Но ничего не случилось. Даже сердце не екнуло.
Значит, мой муж разорвал отношения с родителями из-за меня? Слезы снова начали подступать. Как же сильно он любил меня. Рука Альвера сжала мое плечо, а я посмотрела на нее с благодарностью. Этот жест привел меня в чувство.
– Мы даже не знали, что у вас ребенок… Девочка… , - миссис Блюменфельд спрятала лицо в платочек. – Пока особая магия Академии не показала, что в мире обычных людей живет маленькая драконица. Поначалу мой муж был уверен, что это – какая-то ошибка.
Ей понадобилось время, чтобы продолжить. Все переживания читались на ее лице. А я даже не помню, как выглядел тот, кто любил меня, и кого любила я.
– Даже сейчас, когда я говорю это, мне ужасно стыдно. Мой муж был против того, чтобы я говорила вам об этом. Он хотел сохранить эту тайну до конца. Он очень гордый, - сглотнула миссис Блюменфельд, глядя на меня.
– Но я уверена, что он уже сто раз пожалел о том, что случилось. И сейчас я бы хотела, чтобы все встало на свои места.
Она протянула нам документ, а я вздохнула и взяла его дрожащей рукой, развернув его. Я еле держалась.
– Вы хотите дать ей свою фамилию? – спросила я, глядя на миссис Блюменфельд. Она кивнула.
– Вы опоздали, - произнес Альвер. – Девочка носит фамилию двух родов. Моего и Белуара.
Вместо ответа миссис Блюменфельд тяжело вздохнула. А потом подняла глаза.
– Могу ли я ее увидеть?
– попросила супруга ректора
Я смотрела на бывшую свекровь.
– Да, - едва слышно произнесла я.
– Я бы хотела, чтобы ее увидел и мой муж, - утерла слезы гостья. – Я перепробовала все способы, чтобы привести его в чувство. Я чувствую, как он снова засыпает… Он, словно, окаменел от горя. Так же было, когда мы потеряли сына… И я подумала, что появление Златы способно что-то изменить… Может, услышав ее голос, увидев ее, он поймет, ради чего стоит снова вернуться к нам?
– Я… - выдохнула я. – Я… Простите!
Я не выдержала и поднялась со стула, выходя в коридор. Там, стекая по стене, я сжала губы, пытаясь сдержать рыдания. Но слезы молча текли по щекам. А вдруг я все вспомню? Мне стало страшно. Я ведь хочу и не хочу вспоминать!
– Я понимаю, как тебе тяжело, - послышался голос Альвера. Он был глухим и тихим. – Но от ректора зависит судьба магического мира. Мы выиграем время. Как только ректор придет в себя открытый конфликт прекратиться.
– А бывало ли, что кто-то что-то вспоминал? – спросила я, растирая слезы.
– Были случаи, - голос Альвера заставил меня поднять на него взгляд.
– Я хочу и не хочу вспомнить, понимаешь? – прошептала я. – Я боюсь, что что-то вызовет у меня воспоминания. И они меня добьют. Это сложно понять…
Меня обняли, а я взяла себя в руки. Если есть шанс, что ректор очнется, то я должна им воспользоваться! Ради Златы.
Глава 15
Я вернулась в комнату, понимая, что медлить нельзя. Неизвестно, сколько замков сгорит, если ректор не очнется и не наведет порядок.
– Я согласна, - выдохнула я, видя, как миссис Блюменфельд встает с кресла. – Когда?
– Сейчас,- кивнула бывшая свекровь. А у меня что-то внутри сжалось.
– Ты уверена, что готова? –
– Да, - кивнула я, готовясь ко встрече с прошлым. Мне всегда казалось, что где-то есть место, где прошлое ждет меня. Когда я поймала себя на мысли, что не помню ничего про мужа, я задумалась, а что будет, когда вспомню? Я задумывалась о том, что случилось намного раньше, чем узнала, что моя дочь -дракон. Психолог тогда сказала, что это, видимо, был травматичный опыт, и ничего страшного, что я ничего не помню. Так мой мозг пытается защитить меня. Но она ведь не знала о существовании магии. Чувствую, что те, кто ей об этом говорили, уезжали в новом наряде с длинными рукавами на машине скорой помощи.
– Злата! – позвала я в коридор. Прошло минуты две, как первым прибежал кот. И посмотрел на меня красноречивым взглядом, выдавая протяжное: «Мя-я-яу!», так похожее на «Жра-а-а-ать!». Он был уверен, что если я зову Злату, то непременно для того, чтобы накормить ее.
– Да, мам! – послышался запыхавшийся голос дочки, которая неслась по коридору мне навстречу. – Мы играли с Горынычем и Глистом! Глист орал. Ты его слышала!
– Давай ты не будешь называть его Глистом, - полушепотом произнесла я, глядя на дочку с укором. – Придумай ему другое прозвище. Не обидное.
– Хорошо, будет огурцом, - вздохнула Злата. – Огурец – это не обидно?
– Почему огурец? – спросила я, прижимая Злату к груди. О, как уберечь тебя от той боли, которую ты испытаешь, узнав про то, кто на самом деле ректор. О том, что ты росла в счастливой семье, в которой мама и папа любили друг друга. И была счастливым ребенком. А, может быть, так бы продолжалось дальше, если бы не два упрямых старика.
– Он длинный, зеленый и в пупырку! – вздохнула Злата. – А еще он ядовитый. Он сам нам так сказал! Глист, то есть огу… Ну Вивернель, сказал, что он – ядовитый.
– Мне кажется, огурец – не звучит. Ты ведь могла бы называть его по имени? – спросила я. Мне нужен был этот разговор, чтобы успокоиться.
– Вивернель – слишком долго! – возразила Злата. – Я подумаю, как его назвать!
Мир насторожился. Детская фантазия не знала границ.
– Злата, - пригладила я светлые волосы дочери. – Мы сейчас идем в гости к ректору. Ректор болеет, так что веди себя хорошо. Далеко от мамы не отходи.
– Я поняла, - вздохнула Злата. И тут же пробухтела: «Надеюсь, он не заставит учить уроки!».
– Мы готовы, - объявила я, внося дочь в комнату на руках. Злата болтала ногами, а миссис Блюменфельд расцвела, глядя на дочку.
– О, не может быть, - прошептала старушка, а на ее глазах выступили слезы. – Она так похожа… Тот же носик… И цвет волос… О, какое счастье… Пойдемте! Скорее!
– Я пойду с ними, - произнес Альвер.
– И я! – тут же кивнул Белуар, вставая с кресла. Кресло скрипнуло под старым драконом, а он расправил штаны.
Я чувствовала, как нервы напоминают оголенные провода. Казалось, сейчас если ко мне прикоснуться, я дернусь, словно меня ударило током.