Дракон выбирает с прицепом 2
Шрифт:
– Это все потому, что ты выбрала дядю Альвера? Да? И папа пришел, увидел, что у тебя есть дядя Альвер, обиделся и ушел? – закричала Злата.
Я не могла пошевелиться от ужаса. Зато волосы отлично справлялись за меня. Они шевелились на голове от каждого детского слова. Оно словно нож впивалось в сердце.
– Я столько лет молчала, чтобы папа вернулся! Я боялась, что если скажу хоть слово про папу, он не вернется, а ты…! – Злата сжала кулачки и зарыдала.
Я не знала собственную дочь. Какие глубокие переживания могут таиться в душе семилетней девочки. Я была уверена, что знаю о ней все. Поэтому
– Я каждый Новый Год загадывала желание! Чтобы папа вернулся! – всхлипнула Злата. – А ты все испортила-а-а!
И она заревела. Я попыталась прижать ее к своему плечу, но Злата впервые в жизни оттолкнула меня.
– Дорогой ребенок, - произнес Альвер, кладя руки ей на плечи. – Все совсем не так. Ты молодец, что хранила эту тайну, и…
– А как так? Вы же сами сказали! Вы мне все врете! – закричала Злата почти на ультразвуке, бросаясь по коридору.
Ой, мамочки. Как мне плохо. Мне показалось, что я даже встать не могу. Перед глазами все плыло. Зря я согласилась сюда прийти! Зря! Надо было отказаться! И ничего бы не случилось! Боже мой… Боже мой… Боже мой…
– Вставай, - мягко произнес Альвер, поднимая меня. Я лихорадочно поискала глазами Злату, хотела броситься за ней, но меня резко остановили, развернув лицом к себе.
– Ну догонишь ты ее? И? – спросил Альвер так, словно учитель отчитывает меня за прогул. – И что ты ей скажешь?
– Я… я… - я набрала воздуха в грудь, понимая, что не знаю, что я ей скажу. И тут же добавила. – Я скажу ей, что люблю ее!
– Она это и без слов прекрасно знает. Катюша, - Альвер внимательно посмотрел мне в глаза. – Хоть сейчас не делай глупостей.
– А в чем глупость? – дернулась я. – В том, что я не хочу оставлять ее одну в такой момент?
– А если ей нужно побыть одной! – почти рыкнул на меня дракон.
– В смысле? Одной? Ей семь лет! – опомнилась я, пытаясь вырваться. – Она в чужом замке!
– Это замок ее бабушки и дедушки. Это по факту ее замок. И мы здесь гости! Не она! – произнес Альвер с нажимом.
– Я так не могу! Она теперь нас возненавидит! Я должна ей все объяснить! – паника накрыла меня, когда я представила последствия.
– Ничего ты ей не объяснишь! А зная тебя, ты только хуже сделаешь! Лучше пусть ненавидит нас, чем себя! – тряхнул меня за плечи Альвер, пытаясь привести в чувство. – Дай ей время успокоиться! Она сейчас тебя не услышит! Мы поговорим с ней, когда она успокоится!
– Да, но если это бы был бы Вивернель! – парировала я, все еще пребывая в смятении.
– Мой сын ненавидит меня, - усмехнулся Альвер. – И если со мной что-то случиться, то первое, что он сделает – сожжет все мои портреты. А уж потом нажрется сладкого и не будет спать до двенадцати. Собственно, что хотел сделать я в свое время, узнав, что родители не вернутся. Маму было немножко жалко. А папу нет. И когда Белуар пришел в замок, он сказал, что родители не вернутся. Я открыл ящик папиного стола, достал оттуда фамильный перстень главы семьи. Там еще бумаги какие-то лежали, но мне они были не интересны… Я надел перстень на палец, как это делал отец. Он упал, и я снова надел его, но уже на большой палец, вздохнул в отцовском кресле и сказал, что-то вроде: «Ура! Теперь я смогу
Глава 17
Я посмотрела на Альвера, а он лишь усмехнулся.
– Девочка должна злиться на меня. Ни в коем случае не на тебя, и не отца, - произнес Альвер негромко, но в коридоре никого кроме нас не было, поэтому мне показалось, что он произнес это очень громко. – Сейчас она успокоиться, осмыслит все, а потом сама придет поговорить. Пусть лучше меня ненавидит, чем его…
Он снова усмехнулся, глядя на портрет моего бывшего мужа. Я не думала, что Альвер способен на такое благородство. Я внимательно посмотрела на портрет, пытаясь из последних сил хоть что-нибудь вспомнить. Ну хоть какую-нибудь мелочь, чтобы за нее зацепиться. Но все было тщетно. Мужчина на портрете так и оставался для меня чужим.
– Сейчас –то ты чего плачешь? – вздохнул Альвер.
– Я ничего не помню, - произнесла я вслух. – Увы…
Глаза Альвера вспыхнули, а я не знала, радуется он или нет. Ох, если бы знать, о чем он сейчас думает!
– Можно, я поговорю с ним? Одна? – спросила я, пытаясь проглотить в горле ком.
– Хорошо, я отойду, - вздохнул Альвер, делая несколько шагов подальше от меня. Я собиралась с силами.
– Я не знаю, каким ты был мужем, - прошептала я, прикасаясь рукой к портрету. – Наверное, замечательным. Пусть будет так… Может, мы даже ссорились по мелочам… Не без этого… Но …
Горло перехватило, а я прикоснулась рукой к его губам.
– Ты сделал то, что посчитал нужным. Ты ценой жизни защитил нас… - прошептала я, сглатывая слезы. Я не плакала, просто во рту стояла горечь. – Наверное, я тебя очень любила. К сожалению, я не помню об этом. Но я знаю одно. Ты очень любил нас. И отдал свою жизнь за нас со Златой. Я… я никогда не забуду то, что ты для нас сделал. И Злата не забудет.
Я заламывала себе пальцы, глядя в нарисованные глаза.
– Отпусти меня, - прошептала я, тяжело дыша. – Отпусти…
Я убрала дрожащие пальцы, сделала глубокий вдох и закрыла глаза, позволяя накопившимся слезам стечь по щекам.
Отойдя от портрета, я еще раз глубоко вздохнула и уперлась лбом в грудь Альвера. Он обнял меня, крепко прижимая к себе.
– Надо найти Злату, - вздохнула я, отстраняясь. Мы направились по коридору, в сторону, куда убежала дочка. Стоило нам приоткрыть дверь, как вдруг услышали: «Ш-ш-ш! Входите! Но только тихо!».
Я скользнула первая, видя огромный зал. Он был светлый, весь отделанный в золото. В самом центре лежал огромный дракон, а на лапе, как на стуле, болтая ногами сидела Злата.
– Тише, - прошептала нам миссис Блюменфельд, а ее глаза светились от счастья.
– … а потом я проболталась, - всхлипнула Злата, растирая лицо ручками. – И папа не придет…
Огромный дракон шумно вздохнул, даже прокашлялся.
– Он услышал ее голос и открыл глаз, - прошептала миссис Блюменфельд. – Я уже не надеялась…
– Не надо винить маму. Мама его не помнит. Перед уходом он наложил на нее чары. Он стер ей память, - заметил со вздохом ректор.
– Полностью? – ужаснулась Злата.