Драконий отбор, или Очень хочется замуж!
Шрифт:
Княжич развел руками и склонил голову, всем видом выражая «да, косякнул». Потом откуда-то из-за отворота камзола выудил такую же, как он сам, помятую, но несломленную, веточку цикория. Протянул мне, при этом чуть не упал, стараясь выпутаться из занавески.
Я прикрыла смешок ладонью, другой рукой взяла цветок.
— Это вы мне взятку сейчас предлагаете за молчание? Как не стыдно!
Он улыбнулся в ответ, на этот раз уже нормально. Подошёл поближе, аккуратно так, словно по минному полю шёл, на лице всё ещё играла улыбка, а глаза серьёзные-серьезные. Ой. Чё-то я
Вот чую, в любви сейчас признаваться будет. У меня в этом плане опыта ноль, но чуйку не обманешь! И это оказывается, так нервно, так волнительно, тем более, княжич мне в целом симпатичен… Правда, я же уже определилась с тем, что люблю-то я Вана, и значит, посторонние изъявления чувств слушать не должна… ну или, во всяком случае, не должна чувствовать себя такой довольной! Вон как сердце в груди прыгать начало и щеки, чую, огнём полыхают. Мамочки, че ж делать, как быть! Даже руки вон деть некуда, кошмар!
Те три шага, которые княжич прошёл мне навстречу, показались мне вечностью. Пока он дошёл, я тоже почти дошла, до полуобморока. И вот он встал совсем рядышком, выдохнул, набираясь решимости, и произнёс, глядя в глаза:
— Кира, мне надо тебе кое в чем признаться.
И так он это с выражением сказал, и посмотрел, что чуйка сразу поняла: кина не будет. Не про любовь мне сейчас говорить начнут. Я даже толком не знаю, за что зацепилась — за виноватое выражение лица, за голос, запах, может, на подсознании где уловила. Но в голове будто щёлкнуло, и я осознала, как ловко меня дурили эти дни.
— Не-ет, — протянула, отказываясь поверить в такую подставу. Ван-Донован неловко развёл руками.
— Боюсь, что очень даже да.
— Да нет же! Не может быть! Да как так-то?!
— Ну… Вот как-то так. Мы с Расселом вообще сначала хотели на церемонии открытия признаться, но потом решили, что честнее будет признаться не при всех. Мало ли, вам с Анникен попсиховать захочется, пар выпустить. Ни к чему остальным на это смотреть.
Ты поглянь, какой заботливый!
Я хищно огляделась по сторонам. Цветок для выплескивания эмоций был слишком мало и хрупок, а вот чуть влажное после моего купания полотенце показалось мне вполне подходящим. Я сцапала его и с воплем — «Прибью, гада!» — принялась хлестать Донована куда руки дотянуться.
— Кира, я, всё объясню! Мы же не со зла… Ай! Ну это просто прикол такой был, кто ж знал, что всё серьёзно закрутится… ай, не надо по штанам! Что люди скажут, когда это пятно мокрое увидят? Уй-юй-юй, по лицу тоже не надо, больно же!
— Ничего, потерпишь! Гад бессовестный! Обманщик чешуйчатый! Я к нему, значит, с открытой душой, а он!..
Избиение коварного драконища продолжалось минут пять. За это время был опрокинут пуфик, чуть не опрокинуто трюмо, скинуты на пол всяческие флакончики, оторвана занавеска и истоптано ногами скинутое на пол мокрое платье для заплыва. И немножко моя гордость тоже себя потоптанной чувствовала.
А потом вернулась Фай, и нам обоим стало стыдно и неловко. Так и стояли запыхавшиеся
Глава 55
— А я думала, вы по другому поводу шумите, даже хотела подольше погулять, чтоб вас не смущать, — хмыкнула Фай, осторожно переступая укатившуюся ко входу вазочку и ловко ставя пуфик на ноги. — Ну, хоть не зря за шпильками сходила.
И то верно, после забега по шатру на голове у меня образовалось настоящее воронье гнездо.
Общими усилиями мы буквально вытолкали княжича за порог, и Фай, неодобрительно цокая языком, принялась возвращать моей причёске приличный вид. Я послушно сидела и не вертелась, пытаясь разобраться в затопивших меня эмоциях. Вот вроде бы радоваться надо. Считай, два желания сразу сбылись — и отбор, похоже, выиграю, и Ван дозрел предложение сделать. Но что-то нерадостно мне, вообще. Потому что непонятно — это я своими силами отбор выиграла, или мне княжич от симпатии лишних очков насыпал? И это ладно, это моя гордость пережила бы как-нибудь, а вдруг, наоборот, Донован меня в жены захотел как раз потому, что я победительницей буду? Ну типа надо ж на ком-то жениться, раз королева велела, эта вот выиграла, вроде симпатичная, притяжение между нами есть, человечка, конечно, но раз победила, женюсь, куда деваться? При всём моём желании замуж — на таких условиях я не согласна!
Так что теперь, отказываться? Выбирать желание, и пусть как хотят, так домой и отправляют? Или золото возьму, обустроюсь тут как-нибудь, мне вон Фредерис намёки делал, может, он замуж позовёт?
Представила его своим мужем… Не представлялось. В голову упрямо лез наглый княжеский обманщик. Не хочу замуж абы за кого, за него хочу! Но чтоб и он хотел, а не так вот, вынужденно. А если не вынужденно? Если правда, по-настоящему, дозрел и готов? А если всё-таки нет? Ууу, как же всё сложно-то!
Изначально братья собирались быстренько ожениться сразу после объявления результатов заплыва. И арку цветочную установили, и жреца позвали, и музыкантов, всё как полагается. Сейчас же старший княжич сушил одежду — человечка-иномирянка не только отшлепала его мокрым полотенцем, но и пару раз окатила ковшиком воды, зачерпнув из ванны. Хорошо, что цвета их рода достаточно тёмные, и на высохшей одежде почти не заметно, что вода была не самой чистой. Младшему вот меньше повезло — стоя перед зеркалом, он старательно замазывал редчайшей иллюзорной мазью для особых случаев здоровенную ссадину на скуле.
— Не, ну сам виноват, — рассуждал он вслух, наблюдая, как мазь возвращает коже здоровый цвет. — Думал, остыла уже моя жемчужинка, полез примирительно целоваться, ну и… Чудом увернулся, чтоб в глаз не прилетело.
— Чудо — это то, что твоя Анникен топор братский в замке оставила. Отрубленные конечности назад пришивать мы пока не умеем со всей нашей регенерацией.
— Это да. До чего боевая красотка, ух! Я сразу понял, что у неё огненный характер, ещё когда в самом начале отбора чуть руку мне не вывихнула.