Драконовы меры
Шрифт:
— А Эмилия, она кто? Ведь не дракон и не человек.
— Нет, конечно. Полукровка. Может, из ящеролюдов, может, из нагов. Может, даже не в первом поколении. Не знаю, кто точно. Ее оставили у моих дверей в младенчестве, и все, что я знаю, это то, что ее мать владела зачатками какой-то магии, раз сумела выносить такую девочку. У самой Эмили магии нет, и оборот ей недоступен, но кое-какие свойства все же сохранились от неизвестного предка.
— Ночное зрение, чувствительность к запахам. Выносливость, — добавила Эмилия, заходя
— Эта, — уверенно взявшись за одну из принесенных емкостей, решила леди Сельма. Открыв крышку, драконица глубоко вздохнула и протянула ее мне.— Пробовала вот это?
Заглянув внутрь, я увидела сушеные листья, чуть скрюченные, но со стойким свежим ароматом.
— Да. Кажется, добавляла в чай. Но оно очень резкое, не как домашняя мята, я не смогла его толком допить.
— Драконова мята,— торжествующе заявила леди Сельма, доставая тонкими, изящными пальцами один листок и растирая его в руке. Получившуюся пыль она осторожно положила мне в ладонь.
Печь стало буквально через пару минут, и я поторопилась стряхнуть пыль, не сильно заботясь, чтобы та не попала на ковер. Зуд быстро распространялся на запястье, переползая все выше.
— Ну, наконец-то! — откинувшись на спинку кресла с явным облегчением, произнесла драконица. — Сыну придется сменить зубную пасту и кое-то из привычных средств. Теперь у меня когда-нибудь могут быть внуки. С аллергией на драконову мяту.
Драконица счастливо рассмеялась, а я подумала, что сейчас самый подходящий момент узнать о том, что меня беспокоило несколько дней.
— Мама, что за детские вещи на чердаке?
Лицо леди тут же изменилось, став из довольного задумчиво-печальным.
— Прошлое. Не думала, что Малиаз все оставил. Он был так зол, что едва не разнес половину дома.
Малиаз
— Говори, — почти потребовала ведьма, удобнее усаживаясь на ступеньку. Я видел, как за границей защитного купола Ор и Хейзед проворно устанавливают лагерь, не торопясь при этом развязывать шамана. Всем требовался отдых, и раз уж мы добрались до цели, следовало использовать это время с умом.— Зачем явились? Как меня нашли? Что вам нужно? Видно, не сердечные вопросы заставили тебя так далеко пробираться в мои болота.
— Нет, с этим у меня теперь все в порядке. Мы пришли, чтобы спросить тебя о прошлом, — вытянув ноги и переводя взгляд не странную поляну, освещенную сиянием мертвых глаз, признался я.
— Нет у меня прошлого, что могло бы тебя интересовать, — несколько недовольно проговорила ведьма, ежась. Кажется, мои слова ей совсем не понравились. — Я и вовсе с вашими не знаюсь.
— Я не о драконах пришел спрашивать. А о двери, к которой больно прикасаться. О деревянном жезле, который, как мы думаем, ты передала кому-то из инквизиторов.
— Ах, это, — ведьма нахмурилась,
— Но ты знаешь, о чем речь,— уверенно произнес, не глядя на женщину, но чувствуя что-то в ее словах.
— Знаю. Мама рассказывала. Давно уже, еще до того как мы тут поселились.
— А не говорила она тебе, что за той дверью и где она находится?
Ведьма подскочила, глядя на меня с возмущением.
— Я ничего вам не скажу! То трогать нельзя. Оно опасно! И никому нельзя там бывать.
— Потому ты нам и скажешь, — строго, почти с угрозой, глянув прямо в темные глаза ведьмы, ответил я. — Потому что никто другой не должен добраться до спрятанного за дверью.
— И тебе туда нельзя.
— Мы хотим уничтожить то, что за ней хранится.
— Вам не найти дороги без меня. А я не скажу больше ни слова.
— Думаешь, если мы сумели тебя отыскать, никто другой не сможет сложить один и один? Думаешь, хорошо укрылась в этих болотах?
— Никто не станет, — спустившись со ступеней и принявшись мерить шагами двор, нервно проговорила ведьма.
— Сама только что сказала, что без тебя не найти дороги. Значит, искать будут. И раз уже колесо завертелось, делать это будут быстро и с усердием.
— Все равно никто не сможет пройти через дверь. Моя мать давно мертва, а других таких нет.
— Уверена? — вопрос прозвучал тихо, вкрадчиво, отчего ведьма замерла, не решаясь повернуться и посмотреть на меня.— Была одна, значит, найдется и другая. А может, и третья. И пока у нас преимущество, стоит поторопиться. Тебе придется показать дорогу.
— Пока дверь заперта, вам все равно не пройти. Ее не уничтожить, только открыть, — упрямо проговорила ведьма, словно и не слышала моих слов.
— Твое дело — дорога, — теряя терпение, но заставляя себя говорить вежливо, напомнил я. Заставить ведьму силой я все равно не мог. Кто знает, что умеет эта женщина, но уговаривать ее до следующей зимы у меня не было возможности. Нужно было придумать какие-то более весомые аргументы.
— Вы, драконы, всегда думаете, что самые умные, — как-то зло, раздраженно проговорила женщина. — Считаете, что только вам решать, как и что будет дальше. Судьба мира? Да вы с собственными портками разобраться не в состоянии!
— Ты же не имеешь с нами дел? — припомнил я, чувствуя, что что-то упускаю. — Откуда знаешь о нас подобное? Свершенно неверно, кстати.
— Тебя это не касается. И пока ты мне не расскажешь всего…
Ведьма не закончила фразу. С неба, с грозным рыком, осветив небо ярким всполохом пламени, вдруг рухнул дракон. Земля вздрогнула от резкого падения, а в ушах зазвенело. В темноте, наступившей после огненного залпа, было трудно разобрать масть, но нос дернулся: я знал вновь прибывшего, хотя пока не мог определить, кто это.