Драконовы меры
Шрифт:
— Он нам не враг. Просто голодная болотная тварь, — пожал плечом Хейзед, затягивая последний узел так, чтобы веревка пересекала пасть нага, не позволяя той захлопнуться. — Глупец, конечно. Не ту добычу выбрал, но это не повод его убивать так сразу. Пусть живет. Если сумеет выбраться.
— Точно говорю: добрый ты стал, — повторил я, сунув руку в седельную сумку своего капи, что осмелев, подошел ближе. Пальцы наткнулись на кусок вяленого мяса, а рядом ощутили половину небольшой головки сыра. Недолго думая, я вытянул первое и бросил в трех шагах от нага. Темные
— Ну да, — Хейзед хохотнул, кивнув на добрый кусок мяса, — это я тут подобрел. Поехали. Время не на нашей стороне, а мы и так задержались больше чем нужно.
— Еще раз встречу — умрешь, — просто, без всякой злобы, предупредил я нага, глядя тому в глаза. И чтобы у змея не оставалось сомнений, поднял руку. На ладони, рассеивая темноту, вспыхнул голубой огонек. Яркий и почти живой язык пламени взметнулся вверх, поймал какое-то облако на высоте двух метров над землей и растекся вдруг заревом, за мигом осветив всю поляну.
— Боюсь, при вашей следующей встрече ты спалишь половину местных болот, — хмыкнул Хейзед, с некоторым удивлением рассматривая гаснущее небо. Ни я, ни он не ожидали такого результата.
«У-у-у-у!»
Удивленные, мы обернулись. Прижавшись к шее капи, почти лежа на мохнатом существе, тихо завывал шаман. Его глаза были крепко зажмурены, а ноги заметно дрожали в стременах.
— Смотри, еще одна такая демонстрация, и у него остановится сердце. А нам еще до ведьмы добраться, — хохотнул Черный. У него было какое-то на редкость приподнятое настроение.
— Наг. Всего в паре часов от деревни, — продолжал причитать шаман.
Кажется, этому человеку было труднее всех переносить тяготы пути. Я даже засомневался, что он и вовсе покидал свою деревню раньше, так шаман оказался не подготовлен и вздрагивал-вскрикивал при каждом удобном или, наоборот, не очень удобном случае.
— А такого раньше не было, как я понимаю? — уточнил Хейзед, раскидывая свою палатку. У нас было часа три на отдых, так как капи вымотались, а предрассветная мгла сделала болота совсем непроходимыми. В таком тумане ничего не стоило угодить в топь и не заметить ямы.
— Нет! — замотал головой патлатый человек, и у меня свело зубы от желания его окунуть в ближайшую лужу. Пусть от него не воняло нечистотами, а только дымом и травами, ощущение брезгливости никуда не девалось.— Наги не подходят к деревням. Они, полуразумные твари, живут в самых непроходимых частях болот. Их семьи гнездятся в такой глуши, что туда никому не пробраться.
— Значит, нашего знакомца что-то выгнало к людям. Почему это меня не удивляет? — широко зевнув, я окинул взглядом наш небольшой лагерь. Было бы разумно поставить часового, но рассчитывать на шамана не приходилось, а Ор и так недоволен тем, как обернулось путешествие. Встреча с нагом и шаман в придачу в начальный договор не входили. Не согласится дежурить.
Я же неожиданно устал. Оказалось, что танцы с болотным змеем вытянули у меня немного больше сил, чем можно было предполагать.
— Я поставлю ограду, — неожиданно став серьезным, вклинился в мои мысли голос шамана. — Она не очень сильная, и мне не приходилось использовать ее в Сердце болот, но если кто-то приблизится — предупредить должна.
— И на том спасибо, — буркнул я, пытаясь подавить зевок. А затем едва не присвистнул от удивления.
Шаман вытянул из какого-то мешочка на поясе горсть бусин и выбросил их вперед, прямо перед собой. Но те, бледно-голубые, не упали на землю, а зависли в полуметре над поверхностью и принялись растекаться в стороны, словно лепестки цветов, выброшенные на воду. Бусины плыли в тумане, замыкаясь кольцом вокруг того пятачка, что мы выбрали в качестве стоянки. А когда последняя из двух десятков заняла свое место, равномерно рассредоточившись, они вдруг засветились. Слабо, почти неразличимо сквозь все усиливающийся туман, но я почти мог рассмотреть тонкую линию силы, что соединяет их.
— И как долго такая штука может висеть? — с интересом, протянув ладонь в сторону защитного кольца, но не касаясь его, поинтересовался Хейзед.
— У меня не получалось держать ее больше четырех часов, — смущенно проговорил шаман. — Это же не магия в чистом виде, а что-то на духовном уровне. Достались мне от предшественника, только он не успел рассказать, как ими в полной мере пользоваться.
— А как ты стал шаманом? — поинтересовался я, откусывая большой кусок сыра. Мяса, отданного нагу, было жаль, но сыр я любил больше, потому несильно тосковал.
Шаман смутился еще сильнее, словно вопрос был с подвохом и желанием его подловить, а не просто продиктован любопытством.
— Да он меня просто спас после мора. Лет двадцать пять назад треть населения болот вымерла от заразы. Тело покрывали желтые нарывы, и начинался жар. Мало кто выздоравливал сам. Из моих все погибли. А меня шаман взял к себе, не знаю уж почему. Может, почувствовал, что стар, и мне предстоит занять его место. А может, просто жалко меня стало. Выходил и не прогнал. Не учил, правда, почти ничему, но я и сам стал частенько подглядывать, что и как делать. Между сбором дров и чисткой котла. А как лет через пять старый шаман отправился к звездам, так случилось, что я его место и занял.
— Значит, ты самоучка? — с удивлением уточнил Черный.
— Получается, что так.
— А как же собрания шаманов, обмен знаниями? Духовные призрачные наставники? Как все это? — поинтересовался я, припоминая все, что мне было известно об этих делах из легенд и сказок. Я очень плохо себе представлял, как шаман может научиться быть таковым без поддержки или учителя. Пусть даже такого, кто давно умер.*
Но шаман покачал головой, явно сожалея, что вообще завел этот разговор.
— Все сам, — тяжело вздохнул он. — И людей сам лечить учился, и беды от деревни отводить. Не все сразу получалось, но я многое постиг.