Драконовы сны
Шрифт:
Скафены медленно смыкали полукруг.
Смотреть на них, а равно и на Ашедука тоже не хотелось.
И в этот миг раздался крик.
В первый момент травник подумал, что ослышался, потом — что очнулся Хансен, но тут же понял, что опять ошибся: кричали совсем с другой стороны.
— Жуга! — вдруг снова донеслось откуда-то из коридоров. Травник в изумлении открыл глаза. — Жуга, хэй, где ты? Я иду! Держись, Лис, держись!
Весь напрягшись как натянутая струна, Жуга вытянул шею и приподнял голову — как раз чтобы успеть разглядеть,
— Зашиби меня Мьельнир, — ошеломленно выдохнул норвег, — сколько же вас тут!
Глаза его вдруг вдохновенно загорелись. Варяг шагнул вперед и отвесил скафенам гротескный в своей вежливости поклон.
— Извиняюсь, — сказал Яльмар, — но я вас перебью.
И поднял свой топор.
Еще через мгновенье из туннеля вынырнул дракон, остановился, выдохнул огонь, и пламя осветило все вокруг. Отступленье превратилось в повальное бегство.
А еще через минуту не осталось никого.
— Жуга, ты здесь? — лицо варяга появилось над обрывом. — Ого, как вас угораздило… Держись, сейчас мы тебя вытащим. Держись. Арне, неси веревку!
Пока дракон метался вдоль ущелья и преследовал отбившихся и не успевших спрятаться, варяг и два мальчишки осторожно подобрались к травнику и захлестнули петлю на руке. Вскоре, хоть не без труда, уже вытащили обоих. Тотчас же выяснилось, почему не отзывался Орге — Тил обнаружил гнома лежащим неподалеку и без чувств. Похоже, его снова чем-то треснули по голове.
— Отпусти руку, — скомандовал Яльмар. — Ну! Да разожми же ты кулак.
— Не могу, — сказал Жуга. По лицу его текли слезы.
— Чего не можешь?
— Пальцы разжать не могу… Яльмар, что ты делаешь! Ох, Яльмар…
— Ну чего ты дергаешься как мальчишка! В конце концов не обрубать же их. Вот так, вот хорошо, вот и… хо… Гм…
Воцарилось молчание.
— Один, — наконец пробормотал варяг. — Кто это?
А Телли ничего не произнес. И лишь смотрел… смотрел.
Жуга наконец нашел в себе силы сесть.
— Хансен! — позвал он. — Хансен?
Тот не отвечал. Жуга наклонился над ним, отбросил волосы с его лица. Приблизился и замер.
— Бог мой… — пробормотал он. — Тил, ты это видишь?
— Девчонка, — подтвердил тот. — Лет двенадцать, может, чуть побольше.
— Яд и пламя, как же… Как же это?
Стрела свершила невозможное, и если б травник не держал Хансена все это время за руку над пропастью, то вряд ли смог поверить в это превращение. Девчушка не отвечала. Казалось, она спит. Одежда Хансена была ей велика и висела складками. Один сапог слетел с ноги и упал в пропасть.
— Что это значит? — Яльмар повернулся к травнику. — Жуга, это опять твои фокусы?
— Стрела, — угрюмо бросил тот. Распустил завязки на куртке девочки и непослушными пальцами зашарил в складках рубашки. Нашел и вынул древко от стрелы. Ран и крови
— Стрела… Стрела Рудольфа? — внезапно догадался Телли. — Откуда?
— Она была в моем мешке. Мне ее Вильям отдал тогда, в Британии.
— С тобой никогда не знаешь, чего ожидать, — задумчиво сказал варяг. — И все-таки, поверить не могу. Неужто это в самом деле он? Не маска, не личина? — Травник помотал головой. — Вот ведь как. Всю жизнь девчонкой притворялся, а на деле вишь, как оно обернулось… Как это может быть?
— Я тебе потом объясню, — сказал травник. — Если смогу… Где Орге?
— Лежи, не беспокойся. Выживет. Им Арне занимается.
Яльмар вытащил флягу и направился к лежащему без чувств дварагу. Жуга некоторое время сидел неподвижно, потом потянул к себе мешок. Раздернул завязки. Вытащил игральную доску. Фигурка пешки матово мерцала, разгораясь, угасая, вспыхивая вновь. Тил присел, дотронулся до нее рукой.
— К чему бы это?
— Может, надо сделать ход? — предположил Жуга.
— Может быть… А как?
Оба покосились на дракона, но тот ничем не выразил желание хоть как-то поучаствовать в игре. Рик медленно бродил вдоль стен, обнюхивал грибы и плесень, сердито фыркал, мел хвостом. Повсюду догорали маленькие костерки, валялись мертвые тела. Пахло кровью и горелой плотью.
— Это должны сделать мы, — задумчиво сказал Жуга. — Все предопределено. Предпоследняя линия… Гертруда говорила — пешка на последней линии может стать любой фигурой, кроме короля… ну, то бишь, дракона. Вот только где ее взять, эту другую фигуру? Может, оторвать одну из этих?
Тил вскинулся:
— Послушай! Та фигурка… Помнишь, ты тогда забрал ее?
Он не договорил. Жуга все понял, переменился в лице и суматошно зашарил по карманам.
— Черт возьми, Тил, ты прав! Я совсем про нее забыл. Куда же я ее засунул… Только бы не потерялась… А, вот она.
Травник вытащил фигурку воина и протянул ее мальчишке.
— Ставь ты — у меня руки дрожат.
— А ты думаешь, у меня не дрожат?
Фигурку тем не менее, Тил взял. Сделал несколько глубоких вдохов, примерился и со стуком поставил ее в самую середину последнего белого поля. Придержал, как будто опасался отпустить, затем осторожно разжал пальцы.
Сияние угасло. Оба переглянулись, затем Жуга протянул руку, подтолкнул фигурку пешки, и та со стуком повалилась набок.
— Наверное, ты плохо помнишь, что увидела, когда открыла в первый раз глаза. А впрочем, что там помнить. Только темноту. Я думал, что у Ашедука нету стрел. Я думал, все они остались у меня. И я совсем забыл про ту, что положил в мешок. Яд и пламя! мог ли я подумать, когда Гертруда объясняла мне про этот наконечник, где и как я потом буду вспоминать все эти объяснения! Лучше бы я бросил ее за борт, ту стрелу…