Драконы любят погорячее
Шрифт:
Стискиваю зубы.
Делим надвое ерунду про мага и кровь.
А вот ограничение передвижений — это уже серьезное препятствие для моего побега! Я начинаю потихоньку закипать.
– Послушайте, но это же невыносимо так жить! Я не пробовала за последние пять лет его… Эээ. Пристукнуть?
Старушку совершенно не смущает мой намек на членовредительство. Она, размеренно перебирая спицами, терпеливо объясняет:
– Ты не сможешь, родненькая, при всем желании ему навредить. Печать опекуна не позволит. Если пошалить
– Значит, убить его я не могу. А он меня может?
– продолжаю допытываться.
– Нет, Арианушка, душу твою погубить он не может. Магия опекуна не позволит. Соки из тебя сосать — это да, это он может. Вот поэтому ему пришлось тебя ко мне прислать, когда ты при смерти оказалась. Хотя жадный он до ужаса.
– Отрадно слышать, что до конца меня не убьют...
– ситуация настолько абсурдна, что сарказм из меня так и прет.
– Как вы меня назвали?
– Арианушка. Ариана Микоф. Так тебя кличут… А что? Неужто имечко собственное запамятовала?
Только сейчас понимаю, что толстый боров умудрился испортить красивое имя. «Ариану» он превратил даже не в «Арианку», а в «Рянку».
– Я много чего забыла, ничего страшного, - отмахиваюсь.
– Вы могли бы дать мне на минутку телефон?
– с надеждой всматриваюсь в светло-серые глаза, но женщина лишь непонимающе качает головой.
– Ну… Как вы связываетесь с внешним миром?
– развожу руками.
– С каким миром, родненькая? Мир у нас один, - растерянно бормочет старушка.
– Чего с ним связываться-то?
Видя в глазах женщины искреннее недоумение, мне едва удается подавить нервный смех. Я уже задала кучу «странных» вопросов. Если начну хихикать без причины, старушка окончательно уверится в моем безумии и вряд ли захочет продолжить со мной общение. С трудом успокаиваюсь.
Я слышала про староверов.
Есть такие деревни в глубинке, в которых не используются достижения техники. Там до сих пор ездят на лошадях. И избы строят, чтобы в них жить, а не развлекать туристов. Наверно, меня угораздило попасть к староверам, владеющими основами гипноза. Звучит безумно, но по-другому вряд ли объяснишь увиденное.
– Али ты птиц почтовых имела в виду? Так у нас в деревне их сроду не водилось...
– Пожалуйста, - прошу, уже почти не надеясь.
– Помогите мне сбежать от дяди!
– Не могу, родненькая, - качает женщина головой.
– Я же не маг, чтобы снять с тебя печать.
– Как мне разыскать мага, который поможет?
– Никак, родненькая. Он помер в том году. Только он один и мог ее снять.
Глядя в ее добрые, жалостливые глаза, понимаю, почему с подобным выражением на меня смотрели мужчины в трактире.
Именно так взирают на существо, которое обречено на страдания. И помочь ему ничем нельзя.
Глава 3
Старушка
Первым делом, прошу у доброй женщины вторую порцию ее варева. Судя по тонким ручкам и спичечным ножкам, меня уже давно морят голодом, а силы для побега ой как пригодятся!
Поев, медленно встаю на ноги. Конечности ватные и в коленках дрожат, но, к счастью, выдерживают вес тощего тела. Сейчас на мне ветхая сорочка и ненавистные юбки, сковывающие движения. От того, чтобы содрать с себя это старье, меня удерживает лишь мысль, что для меня может не найтись другой одежды.
Не спеша приближаюсь к керосинке, стоящей на столе, и долго смотрю на пламя.
Огонь меня с детства притягивал к себе. Единственная стихия, которую мне всегда хотелось то ли покорить, то ли с ней подружиться. И сейчас, глядя на теплый свет, чувствую, как мысли в голове разбредаются по полочкам. Как будто с мудрым другом беседую наедине.
– Али задумала чего неладное?
– напрягается за спиной старушка.
И действительно. С чего бы мне пялиться в неудобной позе на источник огня?
– Где вы керосин берете, бабушка?
– задумчиво спрашиваю, и женщина напрягается еще заметнее.
– А тебе зачем, родненькая?
– теперь в ее голосе чувствуется неприкрытый страх. Не глупая, значит. Уловила мою логическую цепочку.
Пару секунд раздумываю, стоит ли сказать ей правду. Боюсь, если она не слышала про мобильные телефоны, то мой рассказ о надвигающемся на деревню огненном шоу она точно не воспримет в позитивном ключе.
Простой здравый смысл подсказывает: пора бы начинать врать. А кто я, собственно, такая чтобы спорить со здравым смыслом!
Вздохнув, произношу:
– У дяди керосин скоро закончится. Вот думаю… Если вдруг он напьется до беспамятства, и у нас керосина не будет, то где его брать? Я-то без него могу обойтись, а постояльцы начнут жаловаться. Мне же первой потом от дяди достанется.
– Ох, голубонька моя… За что тебе, бедной, такие напасти!
– причитает она.
– Все деревенские керосин у Косматого Тода покупают. На краю деревни. И огниво там же берем.
Подобным образом лукавлю дальше и капля за каплей собираю необходимую информацию. В конце нашего разговора с Марией, — так зовут добрую женщину знахарку, - узнаю, из чего в деревне делают факелы, сколько стоят цепи у кузнеца, и сможет ли он сделать металлический «веер». Еще узнаю, что кузнец тот любит захаживать в трактир «дяди» и пить в долг.
Узнаю также, что из музыкантов в деревне есть один только флейтист Фредрик, и что за кувшин бодрящего напитка он готов выступать в трактире хоть целый вечер.