Драконы Солернии

Рогозина Екатерина

Чей-то негромкий голос без остановки читал надо мной молитвы, обращаясь к богу и всем его святым попеременно. Я вспомнил, что священника зовут отец Ио.

Итак, я слышал голос Эмилио, голос Ио, а как же мой напарник?

Я напряг волю, стряхивая с себя липкую дремоту, и заставил себя подняться. Боль тут же не заставила себя долго ждать, впившись жаркими ядовитыми зубами мне в спину. Но мага я всё-таки нашёл, он колдовал над какой-то лужей.

Слава богу! Все мои люди были живы!

– Не вставай!
– Эмилио надавил мне

на плечи, заставляя лечь.

– Лёд готов, - ди Ландау приблизился.

Голос мага был очень хриплым, словно он орал несколько часов кряду или выкурил пять пачек сигарет за один присест.

Я чуть не застонал, в этот раз от наслаждения, когда почувствовал настоящий холод. Боль тут же затихла, убравшись куда-то глубоко под кожу, и своим нытьём напоминая, что хоть она стала меньше, но никуда ещё не ушла.

Прошло некоторое время, прежде чем отец Ио замолчал.

– Теперь его можно нести, раны не должны открыться опять, - заключил он.
– Давайте, перекладывайте его на носилки.

Два юноши с ворчанием (я большой и тяжёлый!) подняли меня и переложили в самодельный транспорт из плаща ди Ландау и более-менее прямых веток, связанных вместе. Я почувствовал, как они взялись за импровизированные ручки и подняли носилки.

Отец Ио шёл рядом, нёс фонарь и негромким голосом рассказывал о том, что произошло.

– Вы спасли нам всем жизнь, - без всяких предисловий, свойственных священникам, начал он.
– Мы действительно оказались не готовы, что дух сеньоры Бергенты проснётся так скоро.

Я запомнил верно, что происходило до того, как я потерял сознание. Отец Ио поставил божественные щиты, чтобы уберечься от злобных ударов стихии. А вот рассказ о применённом ди Ландау заклинании меня немного позабавил. Маг, уловив в голосе священника укоризну, обиженно запыхтел и огрызнулся:

– Я вам не экзорцист! Как мог, так и прогнал призрака!

– Но использовать отборный портовый мат по отношению к благородной даме. Чему тебя там научили в Университете!
– пробурчал отец Ио.
– Ты же её обидел.

– А что мне ещё было делать?! Иначе она обидела бы нас!
– рыкнул раздосадованный эксперт.
– Гома моего вон чуть не сломала!

Я едва не прослезился от умиления. Итак, я из разряда нежелательных элементов перекочевал в собственность ди Ландау. Что ж, пусть напарником он меня ещё не признаёт, но уже считает 'своим'. Прогресс налицо.

С другой стороны меня позабавил способ утихомирить призрака. Самый древний и распространённый, так называемый 'народный' способ.

Любой призрак - это не вполне воплощённое в реальности нечто. Нестабильный и мерцающий, даже древний и могучий мог быть изгнан из нашей реальности светом, звуком или экспрессивной лексикой, потому что каждое из этих явлений само по себе несёт в себе кусочек истинной Силы.

Это одна из причин, по которой до сих пор осенний праздник Злых Глаз всегда празднуется с размахом. Считается, что в самую тёмную и ненастную

ночь в году по земле ходят неупокоенные души и на поверхность выбираются демоны подземелий. Поэтому всю ночь люди гуляют - шумят, пускают фейерверки, бьют в барабаны и дудят в трубы, разгоняя и пугая нечисть.

Ди Ландау подумал, что простая ненормативная лексика не доставит княгине никакого неудобства, слишком уж сильным и древним призраком она была, поэтому наш предприимчивый эксперт додумался не только использовать слова, но и вложить в них столько Силы, сколько это вообще возможно.

Через полчаса перебранки, призрачная дама перестала пытаться убить людей, а ещё через пять минут обиженно растворилась в воздухе. Я вполне её понимал, словарный запас "народного" варианта общения произвёл впечатление даже на меня, когда я ознакомился с ним ещё в порту Бергенты.

Понятное дело, что после исчезновения призрака, вся непогода тут же сошла на нет. Дождь прекратился, ветер утих, а тучи немного разошлись и теперь над нами сияло звёздное небо.

Мы возвращались в облюбованную нами пещерку, чтобы отдохнуть и набраться сил.

– А завтра мы вернёмся и ты перед ней извинишься, - пообещал отец Ио нашему магу, вызвав у последнего страдальческий стон.

13

Всю ночь и часть утра я спал как убитый. Молитвы отца Ио сделали своё дело - раны на спине затянулись. Но из-за того, что моему организму нужны были силы на восстановление, я проснулся голодный, как уколдовавшийся вусмерть маг.

Погода была чудесная - впервые за неделю я увидел Бергентское солнце.

В нашем гроте никого не было, но все вещи лежали на своих местах. Я не стал беспокоиться, что меня все оставили. Ведь не могут же меня бросить на необитаемом острове?

Я прекрасно понимал, что у всех свои дела. Например, сделать хоть что-нибудь из того, что маг запланировал ещё вчера вечером, но из-за нападения и моего ранения всё отменили.

Вместо того, чтобы паниковать, я нашёл запасы, подкрепился немного и занялся обедом. Что-то мне подсказывало, что люди очень скоро вернутся в грот.

Моё ощущение меня не обмануло. Первым появился жизнерадостный Эмилио. Он явился с обнадёживающими новостями.

Шторм кончился. В смысле, совсем кончился. За ночь море успокоилось, и теперь Бергентский порт заработал на полную катушку. Все, кто никак не мог выйти в море, сплошным потоком валили наружу, а все, кто болтался на рейде почти месяц, рванулись в бухту. Береговая полиция и патрульные катера с ума сходили, стараясь регулировать активное движение.

Эмилио, как и планировалось вчера, удалось привлечь к себе внимание дымом а потом отсигналить ближайшему патрульному сообщение для Турицци. Ему в ответ, уже из самой Бергенты, с маяка, передали, что запрошенные специалисты скоро прибудут. Теперь мы во второй половине дня ожидали делегацию министерских магов, священников и полиции.