Драконья броня
Шрифт:
Всё оказалось именно так, как сказал Чарли: все рассаживались на места, покорно слушали распределение… Разве что, когда мы вошли в зал, на нас сразу же обратилось множество глаз. Я была в обычной мантии, без капюшона, так что моё смуглое лицо было хорошо видно. Хорошо хоть волосы скрывали чешуйки на хрящах ушей. А вот глаза было не скрыть, так что, усевшись за стол Хаффлпаффа, как самого миролюбивого факультета, я всё равно обнаружила на себе огромное количество изучающих взглядов. Только по обеим сторонам от меня сели Чарли с Лорой, да и я не высказывала никакого желания общаться, так что взглядами всё и ограничилось.
Мне
— Шляпа в этом году разошлась, — протянул кто-то из старшекурсников чуть справа на другой стороне стола. Я скосила на него взгляд, слыша негромкий гул шепотков, расползшийся по залу одновременно с твёрдым голосом МакГонагалл, которая начала выкрикивать имена первокурсников.
— Раньше было не так?
На меня обернулось несколько близсидящих человек; остальные то ли не придали обычному голосу значения, подумав, что спрашивает кто-то другой, то ли были заняты своими делами. Секундное онемение быстро прошло, и ученик утвердительно кивнул:
— Да. Чаще всего она просто перечисляет главные черты факультетов и, может быть, кратенько говорит об Основателях. А тут целая история, да ещё с советами. Знать бы, с чего это она так запела.
— А где она проводит время между распределениями?
— В кабинете директора, конечно же, — он посмотрел на меня немного настороженно.
— Тогда я не понимаю, к чему вообще вопрос. Полагаю, у профессора Дамблдора в кабинете иногда ведутся довольно приватные разговоры.
Парень неожиданно развеселился и усмехнулся. Я повела плечами, слушая, как к распределяющей шляпе вызвали некую Циллер Розу. Вообще, как я поняла, Шляпа на головах учеников держалась от минуты до трёх, но иногда выкрикивала факультет сразу же, только прикоснувшись к голове первокурсника. Это заставляло задуматься.
— А и правда! Эрни Макмиллан.
Получается, Шляпа — легеллимент. И если мысли, характерные черты человека на поверхности, распределение проходит быстро. Если нет, то Шляпа, получается, разговаривает с ребёнком. Знать бы, всегда она спрашивает прямо или иногда решает сама? А то окажется, что артефакт Основателей — не только «маг разума», но и психолог.
— Мариан Эванс. Хотя, думаю, моё имя знают все, — пробормотала я, смотря, как встаёт Дамблдор со своего трона. Все шепотки сразу же затихли. Я сдержала норовящие расползтись в ухмылке губы. Вот это у парня авторитет! Тем временем, директор расщедрился на пару фраз:
— Нашим новичкам — добро пожаловать! Нашей старой гвардии — добро пожаловать в насиженные гнезда! Придет еще время для речей, но сейчас время для другого. Уплетайте за обе щеки!
— Очень великодушно с его стороны, — услышала я негромкое бурчание одной из студенток, а следом — тихие смешки; сама тоже негромко хмыкнула и задумчивым взглядом осмотрела появившееся на тарелках великолепие.
Вообще, Чарли оказался прав. Всё было жирным, сытным, красивым. Кроме, конечно же, тыквенного
— Спасибо, — сказала мелкая первокурсница, отчаянно краснея. — У меня на тыкву аллергия…
Стоит заметить, что времени, чтобы успеть поесть и даже немного поскучать, на ужине давали достаточно, так что появление десертов ни для кого не стало неожиданностью. Я, съевшая для человека неприлично много, прикипела взглядом к шарику мороженого, но с сожалением поняла, что оно фисташковое. Увы, с этим вкусом у меня был разговор короткий.
Следующую речь Дамблдора я начала слушать без интереса, думая: а действительно Амбридж его перебьёт, или это была лишь фигура речи Роулинг? Я бы такого никогда не сделала, будь у меня хоть весь мир за спиной, но то я. Есть люди решительнее и наглее. И глупее, конечно же. Но слова Дамблдора успели меня заинтересовать куда быстрее, чем под свет софитов вышла Амбридж.
— …Действует и ряд других запретов, подробный перечень которых вывешен на двери кабинета мистера Филча. Также сообщаю вам, что в нашей школе с этого года будет учиться мисс Эванс, которой, как никому другому, нужно влиться в магическое сообщество. Я полагаю, — директор сделал на этом неуловимый акцент, — мы не будем мешать ей.
Я восхитилась тем, какие интересные формулировки он выбрал. «Как никому другому» — это почему же? Ведь магглорождённым первокурсникам куда как сложнее, чем мне, предполагаемому сквибу с полугодом тесного общения с магами за плечами. И зачем вливаться, если в школе все должны получать знания? Хотя, ладно, тут я придиралась, Хогвартс — хорошее место, чтобы понять, что к чему, обзавестись полезными знакомствами и приятелями. Но как же мило, что мне не будут мешать! И помогать не будут.
Амбридж всё-таки перебила Дамблдора, и я пораженно покачала головой. Учеников, да и сидящего рядом Чарли, знатно перекосило; Лора удержала лицо, но нахмурила брови. И, пока Амбридж держала речь, лицо Уизли всё больше мрачнело, а лицо Ламберг — выражало удивление. Я тоже слушала.
Вода-вода, всё надо контролировать, вода-вода, нужно оставлять только то, что выгодно Министерству, нужно устраивать реформы там, где выгодно Министерству, вода-вода, решительные меры, вода-вода, мы будем вас контролировать, спасибо большое, профессор Дамблдор. Жиденькие хлопки, потому что у нового профессора ни голоса красивого, ни харизмы.
Половина учеников перестала слушать Амбридж ещё на второй минуте этой речи. Что интересно, Слизерин внимал в полном составе, Райвенкло — частично, Гриффиндор и Хаффлпафф — лишь единицы. В любом случае, завершение ужина все восприняли с видимым удовольствием, а некоторых первокурсников даже пришлось будить, они умудрились уснуть сидя.
К выходу двинулись толпы учеников, иногда строем, иногда нет. Я сочла за лучшее переждать, пока уйдут все, и только потом пойти. Подтолкнула мнущуюся первокурсницу, у которой была аллергия на тыкву, в сторону Макмиллана: