Драконья гавань
Шрифт:
Он невольно вспомнил, как Карсон ощупывал его разбитое лицо. Как странно, что мозолистая рука охотника оказалась нежнее, чем любое из прикосновений изысканного Геста.
Седрик никогда еще не встречал людей, похожих на Карсона. Он не просил охотника умолчать о его роли в гибели Джесса, но, рассказывая об их встрече, тот ни словом не обмолвился о своем покойном товарище. Он не упомянул о лодке, предоставив остальным строить догадки. Прежде чем они отчалили от плавучего островка, Карсон настоял на том, чтобы вымыть лодку, отскрести кровавые пятна и вычерпать со дна вонючую воду. Он почистил топорик и убрал в чехол.
Карсон просто все это сделал и уберег его от расспросов. Седрик понимал, что правда всплывет рано или поздно. Релпда слишком гордилась убийством охотника, чтобы не проболтаться. Но юноша был признателен, что все вскроется еще не сейчас. Его собственная тайна была слишком тесно связана с гибелью Джесса. Ему не хотелось, чтобы кто-нибудь потянул за ниточку и обнаружил, куда она ведет. Ведь, хоть Карсон и сомневался, что Лефтрин мог сговориться с Джессом, у Седрика оставались кое-какие подозрения. Это многое бы объяснило: почему капитан согласился на эту нелепую, не сулящую прибыли работу, зачем сблизился с Элис, и как Джесс с такой легкостью примкнул к отряду. Да. Седрик был уверен, что у Лефтрина есть тайны, которыми он ни с кем не делится. И боялся, что тот начнет действовать, если ему вдруг померещится для них угроза. Капитан наверняка способен на все. И, раскрыв его секрет, Седрик лишь укрепился во мнении, которое составил о нем с самого начала.
А что насчет мнения о себе самом? Как быть с собственными грязными тайнами?
Седрик понурил голову и уставился на закрытый медальон, который до сих пор сжимал в руке.
«Вышвырни его за борт».
Нет. Он не заставит себя так поступить. Еще нет. Но и не станет больше носить его или класть себе под подушку. Он уберет медальон подальше, чтобы тот не попадался ему на глаза случайно. Отправит к остальным сувенирам, которых теперь стыдится.
Седрик стоял на коленях, возясь с потайным замком в шкафу, когда в дверь постучали.
— Секундочку! — крикнул он, нырнув обратно в постель, и только потом сообразил спросить: — Кто там?
— Элис, — ответила она уже с порога.
Она принесла с собой свечку. Без приглашения вошла в каюту и закрыла за собой дверь. Немножко постояла, глядя на него сверху вниз.
— Бедный мой Седрик! — воскликнула она наконец. — Я так сожалею обо всем, что на тебя свалилось из-за этого путешествия. Будь я в силах забрать все твои страдания себе, я бы немедленно так и поступила!
— Ты, вообще-то, выглядишь не намного лучше меня, — ответил он, изумившись до полной откровенности.
В глазах Элис мелькнула боль, когда ее рука взлетела к щеке.
— Что ж, верно, меня ошпарило не меньше твоего — что лицо, что руки. Речная вода сурово обошлась с нами. Если бы не Синтара, мы с Тимарой обе утонули бы. Но все же мы здесь, живы и здоровы, и даже не так уж и потрепаны.
Она виновато улыбнулась.
— Я-то думал, ты оставалась в безопасности на борту судна, — удивленно заметил Седрик. — Но, выходит, волной накрыло и тебя.
— Да. Даже капитана Лефтрина смыло. К счастью для него, команда быстро его нашла. Но мы с Тимарой вернулись на баркас всего за день до тебя.
— Элис, прости. Должно быть, я кажусь тебе таким невнимательным. Я ведь даже не спросил, что пришлось вынести тебе. Расскажи же мне.
«И не спрашивай, что
Ее улыбка потеплела. Элис присела на край его постели.
— Рассказывать особенно нечего. Ударила волна, Синтара выловила нас из воды, а когда мы пробились туда, где когда-то был берег, то обнаружили там большинство хранителей. К сожалению, не всех. Уверена, ты уже слышал, что мы потеряли Варкена и юного Рапскаля с его драконицей. Хеби до сих пор нет. И все же могло быть гораздо хуже. Если не считать синяков и ссадин, большинство из нас не пострадало. Хотя у тебя такой вид, словно тебя избили.
Седрик потрогал опухшую сторону лица и пожал плечами.
— Уже заживает, — ответил он.
— Я рада, — отозвалась она, так легко оставив эту тему, что Седрик сразу понял — у нее на уме что-то другое.
Взгляд Элис блуждал по тесной каюте, задержавшись на полу близ постели, как будто она что-то искала. Тревога встрепенулась в Седрике и змеей скользнула в живот. Элис заходила сюда в его отсутствие, это ясно. Это она прибралась в каюте. Не нашла ли она тайник с кровью дракона? Нет. Не может быть. Если бы она заподозрила его в подобной подлости, то немедленно обвинила бы его. Тут таилось что-то другое. Он ждал.
— Седрик, — заговорила она, совершенно ошеломив его, — Гест меня любит?
Элис задала этот нелепый вопрос с наивностью ребенка. И в голосе ее, так же по-детски, звучали тоска и страх. Седрик не мог понять, какого ответа она от него ждет.
— Не думаю, что об этом стоит спрашивать меня, — уклончиво начал он. — Гест ведь женился на тебе, верно? Разве он не дает тебе почти все, о чем ты просишь? Включая и это затянувшееся путешествие?
— Он дает мне все, что обязан дать. К чему обязывает его заключенная нами сделка. Гест дал мне имя и положение, деньги, которые я могу тратить по своему усмотрению, возможность посвящать все свободное время старинным свиткам. У меня есть красивая одежда, отличный повар, прекрасно обставленный дом. Я приветствую гостей Геста, когда он того желает. Я делаю все, чего он ожидает от меня. Я… я содействовала его попыткам зачать наследника…
До сих пор Элис прекрасно владела своим голосом и лицом. Но вдруг на последних, почти неслышных словах она скривилась, нос ее покраснел, а из глаз брызнули слезы. Внезапность этой перемены потрясла Седрика. За какой-то миг она превратилась из собранной и сдержанной Элис в какую-то незнакомку. Она съежилась в ногах его постели, закрыв руками лицо, и зарыдала шумно и горестно. И неудержимо, с нарастающей тревогой понял Седрик.
— Элис, Элис, — упрашивал он, но всхлипы лишь нарастали, сотрясая все ее тело.
Седрик сел, несмотря на боль во всех мышцах, и осторожно приобнял ее за плечи. Элис развернулась и приникла к его груди, дрожа от горя.
— В чем дело? — спросил он, страшась, что она вот-вот раскроет ему какую-то жуткую тайну. — Элис, что случилось? Что на тебя нашло?
Похоже, он сумел до нее достучаться. Наверное, Элис увидела в его вопросах разрешение рассказать о том, что настолько ее расстроило. Она чуть выпрямилась и нашарила в кармане платок. Тот оказался весь в пятнах и прорехах и скорее подходил уличному оборванцу из Джамелии, чем жене торговца. Но, тем не менее, Элис утерла им лицо, перевела дыхание и заговорила, глядя на горящую в подсвечнике свечу, но только не на Седрика.