Дракула, Айвенго, Всадник без головы и другие

Нестеров Ростислав

Впрочем далеко ехать не пришлось: на залитой мертвенно бледным светом луны полянке в живописных позах лежали до смерти перепуганная девица и еще живой Хьюго, а между ними стоял огромный черный зверь с пылающими огнем глазами и пастью, похожей на зев раскаленной печи. Внешне он напоминал собаку, но размерами значительно превосходил самого большого волкодава. Чудовище с леденящим душу хрустом откусило Хьюго голову, повернуло окровавленную морду в сторону зрителей и зарычало.

Публика мгновенно протрезвела и с душераздирающими воплями помчалась

обратно в замок, придерживая шляпы. Дальнейшая их судьба согласно рукописи сложилась весьма печально: часть умерла в ту же ночь, не перенеся ужасного потрясения, часть провела остаток жизни в сумасшедшем доме, надоедая санитарам рассказами об откушенной голове, а остальные до конца своих дней отказывались держать дома не только собак, но даже рыбок и канареек.

Заканчивалась рукопись строгим предупреждением: "Баскервили! Не ходите ночью на торфяные болота, ибо в это время там хозяйничают силы зла!" Предупреждение было написано большими печатными буквами и для убедительности несколько раз подчеркнуто. А еще внизу чья-то шаловливая рука приписала: "Днем на болотах тоже нечего болтаться!" и нарисовала череп с костями.

– Довольно занятная история… – заметил Холмс, когда заунывный голос доктора Мортимера стих. – Не более того…

– Вы так полагаете? А знаете, мистер Холмс, что я нашел около тела несчастного сэра Чарльза Баскервиля, умершего от сердечного приступа на торфяных болотах?

– Полагаю сердечные лекарства, который бедняга не успел принять…

Холмс выбил прогоревшую трубку о край каминной решетки и встал, всем своим видом показывая, что история его совершенно не заинтересовала, и гостю пора домой. Но доктор Мортимер еще не закончил – вцепившись в кресло, он подался вперед и зловещим голосом произнес:

– Нет, мистер Холмс, это были совсем не лекарства.

– А что же?

– Следы!

– Следы? Но чьи?

– Следы огромной собаки!

3.Кошмар торфяных болот

При этих словах Шерлок Холмс едва не выронил трубку, а закутанный в плед Ватсон буквально подпрыгнул в кресле, мелькнув байковыми драконами.

– Вы хотите сказать, – Холмс сел на прежнее место, – что сэр Чарльз перед смертью выгуливал свою собаку?

– У сэра Чарльза не было никакой собаки, мистер Холмс! С тех пор как дебошир Хьюго лишился головы, в Баскервиль-холле не держат вообще никаких домашних животных! – доктор Мортимер вскочил и, цепляясь ногами за мебель, забегал по комнате.

– Ну, хорошо, хорошо… – попытался успокоить его Холмс. – Предположим, что следы оставила самая обычная собака. Скажем большая овчарка. Она пробегала мимо по своим делам, и сэр Чарльз принял ее за бобика из вашей рукописи.

– Бобика?! Вы сказали бобика?! – доктор Мортимер чуть не задохнулся от возмущения. – А вы знаете, что во всей нашей округе царит ужас? Даже самые отважные смельчаки не рискуют выходить ночью на торфяные болота, по которым с жуткими завываниями носится баскервильский монстр!

– Вы утверждаете,

что собаку видели? – в голосе Холмса зазвучал неприкрытый интерес, от былого вежливого равнодушия не осталось и следа.

– Именно так! И все, с кем мне довелось побеседовать, одними и теми же словами рассказывают об огромной призрачной собаке с огненными глазами и светящейся пастью! А еще они говорят, что никогда в жизни не видели ничего страшнее…

Доктор Мортимер рухнул в кресло, обхватив голову руками.

– Сегодня приезжает из Канады единственный наследник сэра Чарльза, – буквально простонал доктор Мортимер. – Это его любимый племянник Генри…

– Если я вас правильно понял, вы опасаетесь, что загадочные силы, погубившие сэра Чарльза, проделают то же самое с его любимым племянником?

– Совершенно верно! Я всего лишь простой сельский доктор и мне страшно. Скажите, мистер Холмс, может быть попытаться отговорить сэра Генри от поездки в Баскервиль-холл?

– Думаете, в Лондоне ему будет угрожать меньшая опасность?

– Не знаю, мистер Холмс, не знаю! Поэтому и пришел к вам за советом…

Шерлок Холмс кивнул с видом человека привыкшего давать советы в самых трудных ситуациях.

– А как велико наследство оставленное сэром Чарльзом?

– Весьма велико. Около миллиона фунтов!

– Солидная сумма… – Холмс задумался. – Сделаем так: пусть сэр Генри пока остановится в гостинице, отдохнет с дороги, а завтра утром жду вас обоих ровно к десяти часам.

Доктор Мортимер раскланялся и, сбив на прощанье чучело опоссума стоящее при входе, отправился встречать канадского наследника.

– Что скажете, дорогой Ватсон? – спросил Холмс, когда дверь за гостем закрылась.

– Я скажу, что вы поступили нехорошо, съев без меня все гренки! – доктор Ватсон закутался в плед наподобие тоги и подошел к столу. – Но если вы имеете в виду поистине кошмарную историю, рассказанную нашим новым знакомым…

– Неужели вы поверили в это мифическое животное, Ватсон? Во все эти россказни про светящегося монстра, который бегает по болотам и завывает?

– Но ведь его там видели, Холмс! И не один раз. Вспомните, что говорил доктор Мортимер!

– Выйдите ночью на Бейкер-стрит, – Холмс усмехнулся, – подкрадитесь сзади к запоздалому прохожему и закричите ему в ухо "у-у-у-у!!!" Поверьте, завтра же в газетах появится статья про упыря с Бейкер-стрит.

– А как же старинная рукопись? Согласитесь, Холмс, легенды редко возникают на пустом месте.

Ватсон повертел в руках пустую миску и с тяжелым вздохом поставил ее на место. Но Холмс сделал вид, что не имеет к съеденным гренкам никакого отношения, и продолжал:

– Элементарно, Ватсон! На дебошира Хьюго действительно напала собака. А собутыльники со страха приписали ей чудовищные размеры. Как вам такое объяснение?

– Звучит не слишком убедительно! Собаки достаточно часто нападают на людей. Однако я не слышал ничего подобного легенде о собаке Баскервилей…