Дракула
Шрифт:
— Я с вами, — сказал лорд Годалминг, — ради Люси, даже если бы не было других причин.
Доктор Сьюворд просто кивнул. Профессор встал и, положив на стол свое золотое распятие, протянул руки в обе стороны. Мы все взялись за руки, таким образом скрепив наш союз. Меня пронизал холод, но мне и в голову не пришло отступить. Мы снова сели, и доктор Ван Хелсинг оживленно заговорил, что свидетельствовало о начале серьезной работы, которая требовала такого же внимания и сосредоточенности, как любое важное дело:
— Итак, вы знаете, с чем нам предстоит столкнуться, но и мы с вами не беспомощны. На нашей стороне сила единения, недоступная вампирам, с нами наука, мы можем свободно думать и действовать; день и ночь в равной степени принадлежат нам. Мы ничем не ограничены и можем свободно использовать свои преимущества.
Теперь посмотрим, каковы недостатки противостоящих нам сил? Иными словами, в чем слабости вампиров вообще и данного вампира в частности.
Мы основываемся лишь на традиции и поверьях, вернее, суевериях. На первый взгляд этого маловато, когда речь идет о жизни и смерти… или даже большем, чем жизнь и смерть. Тем не менее не стоит отчаиваться: во-первых, у нас нет иных источников, во-вторых, традиций и поверий вполне достаточно, чтобы найти оружие против нашего врага. Не на них ли основываются представления людей о вампирах? Впрочем, для нас — увы! — уже не только на них. Год назад кто бы из нас, людей XIX века — века науки, скептицизма, материализма, — поверил в существование вампиров? Мы даже старались не замечать то, что видели собственными глазами. Но придется признать, что наши представления о вампирах и способы избавления от них ныне те же, что и прежде.
Позвольте обратить ваше внимание на то, что упоминания о вампирах встречаются во всех культурах: в Древней Греции, в Древнем Риме, Германии, Франции, Индии, даже в Херсонесе; а в Китае, столь далеком от нас во всех отношениях, люди до сих пор боятся их. Вампиризм прослеживается в среде исландских берсерков, одержимых дьяволом гуннов, славян, саксонцев, мадьяр. Так что у нас есть исходные данные, и, должен сказать, очень многие поверья подтверждаются нашим собственным горьким опытом. Вампир умирает, как люди, когда приходит срок; он великолепно себя чувствует, если питается кровью живых. Более того, как мы наблюдали, в последнем случае он может даже молодеть; его жизненные силы восстанавливаются, если ему доступен его специфический корм. Но лишенный своего питания, он хиреет; ведь он не ест, как другие. Даже Джонатан, который провел с ним несколько недель, ни разу не видел, чтобы тот ел. Ни разу! Он не отбрасывает тени, не отражается в зеркале — опять-таки по наблюдениям Джонатана. Он очень силен — вспомним свидетельство Джонатана, как он отогнал волков от дверей или помог Джонатану сойти с дилижанса.
Как видно из рассказов о прибытии загадочной шхуны в Уитби, вампир может и сам превращаться в волка: это он разорвал собаку. Он может принять облик летучей мыши — мадам Мина видела его на подоконнике в Уитби, мой друг Квинси — у окна мисс Люси, а Джон заметил, как тот летел из соседнего дома. Он способен напускать вокруг туман — это обнаружил погибший капитан шхуны; впрочем, участок распространения тумана невелик — только вокруг него самого. Вампир возникает в лунном свете, как пыль, — Джонатан видел это в замке Дракулы при появлении обитавших там женщин. Он может бесконечно уменьшаться — мы сами наблюдали, как мисс Люси до того, как обрела покой, проскользнула в склеп сквозь щель не толще волоска. Может, единожды проложив себе путь, проникать куда угодно и свободно выходить откуда угодно, даже если это запертые на замок помещения или герметически запаянные емкости. Он видит в темноте — немалое подспорье в нашем мире, наполовину погруженном во мрак.
А теперь слушайте меня внимательно! Да, вампир все это умеет, но он не свободен. Точнее, свободен так, как раб на галерах или сумасшедший у себя в палате. Он не властен пойти куда ему захочется; выродок природы, он все же обязан подчиняться некоторым ее законам. Он не может войти ни в один дом, пока кто-нибудь из домочадцев не пригласит его; зато потом уже волен приходить, когда ему вздумается. Его могущество кончается с наступлением дня, как у всякой нечистой силы. То есть у него есть ограниченная свобода действий лишь в определенные моменты. Если он находится не на своей территории, то может менять облик лишь в полдень или же на восходе или закате солнца. Это отмечалось в прошлом и подтверждается нашим опытом.
Таким образом, если в отведенных ему пределах — в своем земном доме, в гробу, в преисподней, в неосвященном месте, например, мы видели, как он направлялся к могиле самоубийцы
Таким образом, разыскав прибежище того, кто некогда был человеком, мы можем заточить его в гроб и уничтожить, если воспользуемся уже известными нам средствами. Но он умен. Я попросил моего друга Арминия {38} из Будапештского университета навести о нем справки, и вот что он выяснил по доступным источникам. По-видимому, наш вампир действительно когда-то был тем самым воеводой Дракулой, который прославился в битве с турками на великой реке на самой границе с Турцией. Если это правда, тогда он — недюжинный человек, потому что и в те времена, и много веков спустя он был известен как необыкновенно умный, хитрый и храбрый воин из Залесья. [109] Могучий ум и железная воля ушли вместе с ним в могилу, но теперь они направлены против нас. Дракулы были, пишет Арминий, великим и благородным родом, хотя современники подозревали, что кое-кто из них имел дело с нечистой силой. Многие тайны узнали они в школе дьявола в горах над Германштадтским озером {39} , где каждый десятый ученик по соглашению становится подручным своего инфернального учителя. В рукописях встречаются такие слова, как «стрегойца» — «ведьма», «ордог» и «покол» — «Сатана» и «ад», а в одной из рукописей Дракула прямо назван «вампиром», теперь мы прекрасно понимаем, почему. В его роду были великие мужи и жены, их славные останки освящают землю, в которой гнездится эта нечисть. То-то и ужасно, что это дьявольское существо обитает непременно по соседству с добром; его кости не могут находиться в земле, не освященной прахом предков.
109
Буквальное значение слова «Трансильвания».
В это время мистер Моррис начал пристально всматриваться в окно, затем тихо встал и вышел из комнаты. После недолгой паузы профессор продолжал:
— А теперь мы должны решить, что делать. У нас много данных, и нам надо заняться подготовкой нашей кампании. Джонатан установил, что из Трансильвании в Уитби прибыло пятьдесят ящиков земли, все они были доставлены в Карфакс; известно также, что несколько ящиков отправили в другое место. Мне кажется, прежде всего надо установить, находятся ли остальные ящики в соседнем доме или же их также куда-то перевезли, в таком случае мы должны проследить…
Тут нас неожиданно прервали. С улицы раздался пистолетный выстрел, окно пробила пуля, которая отскочила рикошетом от верхней части оконного проема и ударилась о противоположную стену комнаты.
Я вскрикнула — наверное, в душе я трусиха. Мужчины вскочили, лорд Годалминг бросился к окну, открыл его, и мы услышали голос мистера Морриса:
— Простите! Я, должно быть, напугал вас. Сейчас вернусь и объясню, в чем дело.
Через минуту он вошел и сказал:
— Конечно, глупость с моей стороны, прошу простить меня, миссис Гаркер. Дело в том, что во время рассказа профессора прилетела огромная летучая мышь и села на подоконник. После недавних событий я просто не выношу этих мерзких тварей, поэтому я пошел и выстрелил в нее; теперь я всегда так делаю, когда вижу их по вечерам. Ты еще смеялся надо мной из-за этого, Арт.