Drama Queens, или Переполох на школьном балу
Шрифт:
– Этот сон никогда не закончится. Майкл, отвернитесь, старый вы извращенец.
Люк тихо засмеялся и крепче обнял Пенни, хотя казалось, что это уже невозможно.
– Мне жарко.
Он убрал руки.
– Нет, не настолько. Вообще-то мне холодно, дай свое покрывало.
– Пенни, ты давно укрыта покрывалом. Я ни за что не лег бы рядом с тобой без него, ты слишком провокационно одета… Баскетбол и голые ноги – это выше моих сил.
– Где ты был?
– Когда?
– Ночью.
– Сейчас ночь.
– Ночь уже кончается, а где ты был, когда я пришла домой?
– В твоей комнате. Я всегда прихожу туда, если заявляюсь…
– Врун! У т-те-тебя лестница п-по-под окном.
– Ну так муж и жена должны спать вместе.
Его смех привел Пенни в бешенство, она со стоном разочарования опять уткнулась ему в грудь и покрепче обхватила его руками.
– Ты бы-был с Тейлор, да?
– Нет, Пенни…
– Кхе!
– Пенелопа Грейс Уилсон, я уехал с катка почти сразу после того, как не нашел на нем тебя.
Пришел в твою комнату. Стал ждать, думал, вы с Кэт катаетесь где-то. Случайно уснул. Проснулся, на часах пять утра, тебя нет. Испугался, спустился вниз, увидел следы от твоего дома к моему, увидел свет лампы в своем окне. Поднялся, а тут ты. Пенни-пони. – Он вдруг поднял руку и пригладил волосы Пенни, отводя их с лица. – Я знал, что рано или поздно найду тебя здесь, но и подумать не мог, что ты при этом стащишь мою футболку – и только футболку, заметь, ты тут полуголая, не я, – но даже не пустишь меня к себе. Это жестоко.
– Ты тут, – шепнула она, к своему ужасу чувствуя, как тело покрывается липким потом из-за стремительно падающей температуры. Отвратительно. – Люк?
– М-м?
– Это же сон?
– Разумеется.
– Майкл вернулся на постер… До этого он все время ходил по комнате. Мне кажется, я не сплю.
– А стоило бы. За окном светает.
Комнату и правда уже окутывало стеклянное предутреннее марево. То, что было непроглядно темнотой, превратилось в синюю акварель, разлитую по стенам и мебели. Люк определенно не хотел, чтобы утро наступало, а Пенни, кхе-кхе – Пенелопа Грейс Уилсон – даже не знала, что это не сон.
– Скоро утро? Мне нужно уходить?
– Нет. Родители уйдут на ярмарку. Твои тоже.
Можно отсыпаться и лечиться, малыш…
– Я не ребенок!
– Знаю, – глухо ответил Люк, опять целуя Пенни в лоб. Потом в кончик носа.
Ей пришлось запрокинуть голову, и на этот раз все получилось: боль в затылке ушла вместе с жаром.
– Люк, это точно сон?
– Да, Пенелопа Уилсон.
– Ты мог бы тогда меня поцеловать? Пожалуйста, я никому не скажу. – В глазах у нее засверкали слезы.
Рука Люка так и лежала на ее волосах, он все это время перебирал их. Теперь же теплые пальцы коснулись шеи и линии подбородка, будто удерживая Пенни на месте, хотя она никуда и не собиралась.
– Если это сон, так ведь можно, верно? – умоляла она. – По-настоящему. Я пр…
Она так и не договорила. Губы Люка коснулись ее губ. Он прижался к ней всего на пару секунд и замер, не решаясь
На ее лице застыло выражение полного удовлетворения. Люк поцеловал ее снова, на этот раз дольше и крепче, чтобы она точно запомнила, уже наверняка. Но стоило ему отстраниться, он понял, что Пенни наконец-то уснула. Он обнял ее, укрыл одеялом и тоже попытался провалиться в сон, не
думая о футболке, висящей мешком на стройном теле Пенни, лежащей настолько близко. Она устроилась у него на груди, закинув ногу ему на ноги, но это была ерунда. Он мог с этим смириться. А вот уснуть не получалось.
* * *
Где-то на другом конце города Кэтрин Ли тоже не могла заснуть. Трудно было ее в этом упрекать.
Для начала она сделала то, что сделал бы любо здравомыслящий человек на ее месте, – открыла социальные сети. «Хитклифф Риверо», – напечатала девушка и несколько минут глупо пялилась в пустой экран. Поиск не выдал ни единого совпадения.
«Быть такого не может», – покачала она головой, запуская поиск на следующем сайте, но, увы, человека с таким именем просто не существовало. Не может же он быть выдуманным. «Как будто и правда со страниц книги сошел», – подумала Кэтрин. Она открыла в телефоне диалог с ним, долго думала, как записать. В итоге набрала: «Колумбийская задница», и, словно почувствовав, он тут же прислал сообщение:
«Верни ботинки!»
«Не понимаю, о чем ты, странный мальчик», – с ухмылкой ответила Кэт.
«Все ты понимаешь».
«К черту иди!»
«Не буду я извиняться», – решила она, забралась в кровать и мысленно пожелала, чтобы сегодняшний день наконец закончился.
Глава, в которой все танцуют вальс
ВСЕ ДЕВОЧКИ ШКОЛЫ Деполе ощутили на себе в свое время цепкий взгляд миссис Шнайдер. Эта сухонькая низенькая старушка преподавала хореографию в школе искусств, а какая девочка не мечтает стать балериной? Почти каждая однажды заглянула в этот просторный танцевальный класс с потеками под потолком, почти каждая встала к станку, и, увы, почти каждая пару раз схлопотала тросточкой по спине, потому что миссис Шнайдер была не человеком, а самим дьяволом во плоти.
Она отбивала желание танцевать у всех девочек, какие только появлялись перед ней.
«Костлявые лодыжки!», «Ты что, горбунья?», «Зажатая!», «Слишком сильно руками машешь», «Мало рук», «Лишний вес», «Тощая», «Слишком хорошенькая, тебя не балет интересует, а отражение в зеркале, брысь!» – именно так она отвадила когда-то и Тейлор, и Кэт, и Пенни, и даже Эмбер.
Из-за этой женщины было пролито немало слез, и все они наполнят для нее адский котел, по словам Кэтрин, у которой миссис Шнайдер буквально растоптала самооценку, когда той было десять. И вот они снова в ее классе. Она уже давно не воспитывала юных балерин, ставила вместо этого танцы для школьных мюзиклов и балов, а директор вот уже пять лет не знал, как сказать ей, что для нее нет средств в бюджете школы. И должности хореографа у них тоже нет.