Драматургия в трех томах. Том третий. Комедии

Розовский Марк Григорьевич

РИТА. Это ваша мадам. Ее вы тоже отменили?

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. О боже, ей-то что надо?!

РИТА. То же, что и всем, вероятно. Она просит два места на нее записать.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Ох ты, черт…

РИТА. У вас то бог, то черт на языке. Не поймешь, кого вы больше любите…

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Передай ей, чтоб больше сюда мне не звонила!

РИТА. Это вы сами ей скажите. В ваши семейные дела меня не впутывайте!

ИГОРЬ

НИКОЛАЕВИЧ. Рита! Ох, Рита! Ритулька!

РИТА. Так вы записали? Два лица!

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Записал, записал!

Рита выходит.

Интересно, с кем она припрется?

Пауза.

Ну вот, Шурик, ты сам все слышал, все видел… Что хочешь делай, а объявление тебе все же придется снять. И сейчас же!

ШУРИК. Отпадает.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Шу-уурик!

ШУРИК. Я уже сказал: я снимать не буду. Гольдина вешала, пусть Гольдина и снимает. Но я вам этого не говорил.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Кто такая Гольдина?

ШУРИК. Эра Георгиевна, кто ж еще?

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Ах, та-ак? А я смотрю, какая-то мымра в очках занимается нашей культурой… Помню, что ее Эра зовут… Все! Эра, Эра, наша Эра! Так это ее рук дело?

ШУРИК. А чьих же? Я же вам втолковываю, Игорь Николаевич, – это вечер-то не молодежный. Это общеинститутский вечер. И комсомол тут ни при чем.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Но молодежь придет? У нас ведь много молодежи…

ШУРИК. Все придут. Не сомневайтесь, будет столпотворение.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. О-хо-хо… (Набирает номер.) Стасик, до Башкирова не дозвонился? Так… Вот что, Стасик, Ильину позвони. Обязательно позвони Ильину. (Кладет трубку.) А ты хитрый парень, Шурик, ты железный парнишка, Шурик, я даже от тебя не ожидал! Молодежь, значит, придет в полном составе, а вечер не твой, не молодежный, а ты… ты со всеми в хороших отношениях, со всеми хорошими людьми… Ловко сделано! Ты хитрый мальчик, Шурик, так вот, Шурик, послушай меня, это у тебя не прохонжэ, понял?

ШУРИК. Что, что не прохонжэ?

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Знаешь, закон есть? Тот, кто сегодня поет не с нами, тот против нас!

ШУРИК. Вы имеете в виду Высоцкого?

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Я тебя имею в виду! Ты прав: тебе еще здесь работать. Высоцкий приедет, выступит и уедет. А мы с тобой останемся. С глазу на глаз, между прочим! И нам вместе надо будет много чего… ох, много!

ШУРИК. Все понял. Понял вас. Что я должен сделать, что?

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Снять объявление.

ШУРИК. Отпадает, железно отпадает.

Входит Рита, Шурик как бы незаметно выскальзывает в

приоткрытую дверь.

РИТА. Там к вам народ пришел, Игорь Николаевич.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Какой еще народ?

РИТА. Инженеры из КБ-9.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Что им надо?

РИТА. Они говорят, что если вы отмените концерт, они завтра на работу не выйдут.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Что-о? Почему?

РИТА. По болезни. Все бюллетени возьмут!

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Шутка, что ли?

РИТА. Конечно, шутка. Но в каждой шутке, знаете ли… Перед дверью Махоня сидит.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Я занят сейчас. Скажи им всем, что занят я!

РИТА. Вы же знаете, он вас все равно достанет.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Правильно! За это мы его и взяли. Доставала по прозвищу Достаевский! Когда нам что-нибудь надо – сразу к нему: Махоня сделает, Махоня пробьет, Махоня достанет… А теперь сами от него спасаемся! Объясни ему, Рита…

РИТА. Он не слушает. Он сам говорит.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Что он говорит?

РИТА. Что он референт и имеет право на вход к вам в любое время дня и ночи.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Ну, ночью, положим, лично мне референты не нужны. Пока что обхожусь без референтов. Худо-бедно. Ночью. А чей, собственно, референт?

РИТА. Этого никто не знает. Вот его визитная карточка… только что мне подарил… видите? (Показывает визитку.) Крупно фамилия: «Махо-ня». И ниже мелкой прописью, витиевато – «референт».

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Жулик он. Обыкновенный жулик. Нет, чтобы на карточке правду написать: крупно фамилия и ниже прописью – жулик… Насколько легче б нам всем жилось.

РИТА. Он не жулик. Он хороший человек, полезный.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Ну да, туда полез, сюда полез… И уже считается полезным! Нет, Рита, нет, этот Достаевский меня сегодня не достанет!

РИТА. Хорошо, я скажу, чтоб не сидел.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. А где Шурик? Он же тут был? Исчез, паразит! Испарился! Вот молоток! Вот железный парнишка! Вот с кого пример нам всем надо брать! Ритуля, давай беги догони его. Догони и верни.

РИТА. Как же, как же… Догонишь его! Если Шурик исчез, его с собаками не найдешь.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. А я тебе говорю, догони и верни. Ясно?

РИТА. Обрыдло.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Что? Что ты сказала? Что тебе не ясно?

РИТА. Я сказала… Я сказала, что мне все ясно и все обрыдло. Слово такое есть хорошее: о-бры-дло.

ИГОРЬ НИКОЛАЕВИЧ. Что?

РИТА. Все. (Уходит.)