Драмы и комедии
Шрифт:
Караман бьет его по руке.
М а к а р и й. Не выношу бесхозяйственности. Дочка, готов поросенок?
Т а т и я. Высох, я его загнала в свинарник.
К а р а м а н. Жареного поросенка?
Т а т и я. Почему? Живого. Он в какую-то грязь провалился, пришлось вымыть и сушить у огня.
Караман и Кечо раскрыли рты от удивления.
М а к а р и й. Убери со стола, гости сыты…
Т
М а к а р и й. Сам знаю. (Понес стол в дом.)
Кечо успевает схватить два кусочка сыра. Т а т и я уходит за отцом.
Темнеет.
К а р а м а н. Славно погостили. Жаль, что лобио не пожевали… У меня от голода брюхо горит…
К е ч о. Туже ремень затяни, помогает.
К а р а м а н. Пошли домой.
К е ч о. Ночью, а вдруг волки?
Входит Т а т и я, вносит лампу.
Т а т и я. Хотите отдохнуть на балконе?
К е ч о. После такого угощения только отдыхать…
Поднимаются на балкон.
Т а т и я уходит. Появляется М а к а р и й, тушит лампу.
М а к а р и й. Спать рано, а побеседовать и в темноте можно…
К е ч о. Истинная правда. Вы знаете Амбросия из соседнего села?
М а к а р и й. У которого зимой снега не выпросить?
К е ч о. За него пьют из петушиного рога.
М а к а р и й. Так ему и надо, когда человек скуп, за него нельзя пить из порядочной посуды.
К е ч о. Его сын ищет невесту.
М а к а р и й. А кто отдаст дочь сыну такого человека? Тьфу! (Плюет.)
Входит Т а т и я.
Т а т и я. Почему вы в темноте? Хотите спать, я постелю. (Зажигает лампу.)
Кечо сидит голый, его одежда развешана на балконе.
Ой, мамочки, что я вижу! (Убегает.)
М а к а р и й. Кто ты, человек?
К е ч о. Свата не узнал?
М а к а р и й. А зачем ты разделся, сват?
К е ч о. В темноте меня не видно, зачем даром изнашивать одежду?
М а к а р и й. Разумные речи…
К а р а м а н. Рехнулся. (Швыряет Кечо его одежду.) Спасибо за привет, за ласку, за угощение, а ночевать мы пойдем в другое место.
К е ч о. Куда ты собрался ночью?..
К а р а м а н. Пусть меня лучше волки съедят, чем я буду гостить у такого жадного человека!
Слышна песня запоздалого путника:
«Пусть в субботу ночь настанет — В воскресеньеЗатемнение.
Светает, кричит петух. По дороге бредут К а р а м а н и К е ч о.
К а р а м а н. Легче заново родиться, чем найти невесту.
К е ч о. А вон та не подойдет тебе? (Показывает в сторону зала.)
К а р а м а н. Одноглазая?
К е ч о. Ангелов ищешь, а они на небе.
К а р а м а н. Да я бы на любую согласился, лишь бы быстрее.
К е ч о. Решил отступить?
К а р а м а н. Ты меня просто сглазил, у меня уже ноги не идут…
К е ч о. Ладно, говорят, тут рядом есть красотка дворянского рода…
К а р а м а н. Золотко, ты молодец! Дворянских дочек кое-как не растят. Они должны и петь, и плясать, и шить, и ткать, чтобы служанкам показывать, — в общем, они мастерицы бывают на все руки…
Затемнение.
Двор Энгиоза. Э л и к о играет на гитаре, у ворот К е ч о и К а р а м а н, они чуть отстали от П а ц и и, которая входит во двор с двумя корзинами.
Э н г и о з. Ну, Пация, добыла еду?
П а ц и я. Да, соседи одолжили два круга сыра, пять фунтов лобио и около килограмма ветчины. Завтрак и обед теперь могу подать, перед гостями не осрамлюсь, а вечером — бог поможет…
Э н г и о з. Ну, пошла на кухню, не мозоль глаза, вот-вот прибудут гости. А где ты груши взяла?
П а ц и я. Твой бывший крепостной подарил, знает, как мы перебиваемся. Дочка, перестань бренчать, лучше помоги мне, бог на тебя не разгневается, если пальцем шевельнешь, твои же смотрины.
Э н г и о з. Не нахальничай, ты, крестьянская дочь, не забывай, что я — дворянин, тебе честь оказал, моей женой сделал. Язык начала распускать, так я и укоротить могу…
П а ц и я (махнув рукой). Сказала бы я словечко… А, ладно, дочка, хоть цыпленка ощипи, у меня же не сто рук.
Э л и к о. Отстань, я песню разучиваю, да и не умею я цыплят щипать, в жизни руки таким делом не пачкала.
П а ц и я. Чтоб вы однажды провалились оба — и отец и дочь!
Э л и к о. Раз ты крестьянка, ты должна нам прислуживать.